Циклопедия скорбит по жертвам террористического акта в Крокус-Сити (Красногорск, МО)

Волки и овцы (пьеса)

Материал из Циклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску
«Волки и овцы» (Малый театр, 1952 год) [2:53:08]
«Волки и овцы» (Малый театр, 1973 год). Мурзавецкая - Е. Гоголева, Глафира - Э.Быстрицая
Волки и овцы (Спектакль театра-студии Всеволода Шиловского)

«Волки и овцы» — пьеса (комедия в 5-ти действиях) А. Н. Островского, дата создания: 1875 год.

Язык оригинала: русский.

Публикация: журнал «Отечественные записки», № 11, 1875 г.[1]

Премьера: 8 декабря 1875 года, Александринский театр (Петербургская императорская труппа).

История создания[править]

К этому времени А. Н. Островский — не просто известный русский драматург, он — признанный бытописатель российской жизни, прижизненный классик, пьесы которого постоянно идут на сценах императорских театров и частных провинциальных трупп. Его новых произведений ждут и актеры, мечтающие о ролях в них, и зрители. Еще когда в 1862 г. обновляли плафон вокруг главной люстры в императорском Александринском театре в Санкт-Петербурге, на нем по высочайшему распоряжению появились портреты лучших отечественных драматургов — Фонвизина, Грибоедова, Гоголя и Островского[2]. Три великих классика русской литературы и один живой современный автор — он, Александр Островский.

И Островский, прекрасно осознавая свою значимость, искал сюжеты, чтобы переложить их для театральной сцены. И сюжеты не заставляли себя ждать. Российская история на них богата.

В сентябре 1874 года Островский закончил свою пьесу «Трудовой хлеб», а уже в ноябре задумал драму «Бесприданница»[3].

Но… — драматург переключился на другой сюжет.

В октябре 1874 г. вся Россия была потрясена преступлением и последующим судом: на крупных мошеннических аферах попалась начальница Московской епархиальной Владычне-Покровской общины и игуменья Серпуховского женского монастыря мать Митрофания, в миру известная как баронесса Прасковья Григорьевна Розен[2][4]. Причем, как выяснилось, деньги потребовались игуменье не на личную жизнь, а на расширение монастыря и его обители, а также баготворительные нужды от монастыря. Но поскольку на благотворительность монастырских денег явно не хватало, игуменья прибегла к аферам и вымогательствам, используя подложные фиктивные документы и сама подделывая чужие подписи. Поэтому Святейший синод стал заступаться за «честную» аферистку: она-де действовала не в личных корыстных интересах, а целью была — благотворительность (только и остается сказать: хороша же благотворительность за счет уворованных чужих денег!). Суд над духовным лицом — это всегда двойной скандал: и церковный, и гражданский. А тут сошлось всё: и знатное происхождение, и высокий церковный сан. Церковников православное, не отделенное от церкви государство старалось не привлекать к суду и излишнему общественному вниманию[4]. Однако на этот раз аферы приобрели такой масштаб, что скрыть преступление оказалось невозможно. Баронесса-игуменья не только занималась вымогательством денег при помощи фальшивых писем и векселей, но еще, как выяснилось, руководила большой агентурной сетью, которая на нее «работала». В своей речи на суде гражданский истец адвокат Фёдор Никифорович Плевако назвал подсудимую волком в овечьей шкуре[2]. Дословно слова Ф. Н. Плевако звучали так: «Овечья шкура на волке не должна ослеплять вас. Я не верю, чтоб люди серьёзно думали о Боге и добре, совершая грабительства и подлоги»[5].

Дело игуменьи кончилось ссылкой её в Сибирь.

Характер этой «святоши» привлек внимание драматурга. Однако Островский хорошо понимал, что цензура ни за что не пропустит на сцену образ игуменьи-рэкетирши. Поэтому замахиваться на церковный пласт автор даже не стал. С самого начала он, решив использовать образ Прасковьи Григорьевны Розен, заменил ее высокий церковный сан на мирянку-помещицу. Тем более, что у него и тут прототип был, что называется, под рукой: соседка по имению Щелыково помещица Молчанова в селе Покровском — ну ничем не хуже…[4]

Название выросло сразу — по пословице: «Ловит волк, ловят и волка»[2]. А в процессе работы Островский придумал другое: «Волки и овцы». Хищники и их жертвы. В таком варианте напрочь ушла тема возмездия за преступления. Выяснилось, что драматург и в этом оказался прав: несмотря на приговор суда, в Сибирь игуменья Митрофания так и не была отправлена.

В начале 1875 года Островский сел за работу. Сохранились его письма драматическому артисту Петербургской императорской труппы Ф. А. Бурдину и драматургам А. А. Потехину и В. И. Родиславскому, в которых он рассказывал о ходе работы над пьесой, называя ее уже «Волки и овцы»[4].

Пьеса была завершена вчерне в апреле 1875 г., а к осени закончена полностью[2].

Актер Ф. Бурдин — как представитель Петербургской труппы — решал вопрос премьеры в Александринском театре[4].

Но и Московская труппа тоже получила экземпляр пьесы и готовилась к постановке в Малом театре.

Персонажи[править]

Сцена из спектакля «Волки и овцы», Малый театр, 1941 г.
Сцена из спектакля Саратовского театра драмы «Ловит волк — ловят и волка» (по пьесе «Волки и овцы»), 2005 г. Купавина — Эльвира Данилина, Мурзавецкая — Валентина Федотова. Фото Василия Зимина
  • Меропия Давыдовна Мурзавецкая — девица, помещица большого, но расстроенного имения, особа, имеющая большую силу в губернии
  • Аполлон Викторович Мурзавецкий — прапорщик в отставке, племянник Мурзавецкой, «пьяница и ничтожный человек»
  • Глафира Алексеевна — бедная девица, родственница Мурзавецкой. В пьесе хитрая и расчётливая Глафира выступает одним из «волков» — она заставляет жениться на себе богатого Лыняева.
  • Евлампия Николаевна Купавина — богатая молодая вдова. Легкомысленна, совершенно не разбирается в хозяйственных и финансовых вопросах.
  • Анфуса Тихоновна — её тётка, старуха
  • Вукол Наумыч Чугунов — бывший член уездного суда, лет 60-ти, пособник Мурзавецкой
  • Михаил Борисович Лыняев — богатый ожиревший барин, лет под 50, почетный мировой судья
  • Василий Иванович Беркутов — чиновник из Петербурга, владеющий имением по соседству с Купавиной, и, в итоге, прибравший богатую вдовушку со всем её состоянием
  • Клавдий Горецкий — племянник Чугунова, по просьбе последнего писавший фальшивые письма
  • Павлин Савельич — дворецкий Мурзавецкой
  • Влас — буфетчик Мурзавецкой
  • Корнилий — лакей Мурзавецкого
  • Приживалки Мурзавецкой
  • Стропилин — подрядчик
  • Лакеи Мурзавецкой
  • Лакей Купавиной
  • Столяр
  • Маляр

Сюжет[править]

Действие разворачивается в пределах нескольких дней в одном из российских провинциальных губернских городов в 1870-е годы[6]. Мурзавецкая, владелица большого, но уже порядком расстроенного имения, забрала большую власть в губернии. Ее авторитет непререкаем. Она слывет праведницей, блюстительницей нравов, всячески подчеркивает свою отрешенность от всего земного, но за мнимым благонравием и кротостью скрывается наглая напористая авантюристка. Чтобы поправить свои денежные дела, она задумывает прибрать к рукам наследство богатой, опекаемой ею вдовы Евлампии Купавиной и пристроить своего беспутного племянника Аполлона. Она использует и подложные письма, и фальшивые векселя… Но на богатство Купавиной слетаются и другие охотники, и их немало… А побеждает циничный столичный делец из Петербурга Беркутов, сосед Купавиной по имению.

Премьера[править]

Премьера прошла 8 декабря 1875 в Александринском театре (Петербургская императорская труппа) в бенефис Ф. А. Бурдина, исполнявшего роль Лыняева; Мурзавецкая — А. М. Читау, Чугунов — К. А. Варламов, Беркутов — А. А. Нильский, Мурзавецкий — Н. Ф. Сазонов, Купавина — В. К. Лядова-Сариотти (сестра композитора А. К. Лядова, бывшая жена певца М. И. Сариотти), Анфуса — М. М. Александрова[1].

Мурзавецкая — Гл. Н.Федотова, 1893, Малый театр, Москва
Мурзавецкая — А. А. Яблочкина (1934/1935), Малый театр, Москва

Успех пришел к пьесе сразу же. К тому же публика сразу угадала прототип. Мурзавецкая появлялась на сцене, вся в черном, опираясь на палку с набалдашником слоновой кости, с целым хвостом одетых в черное приживалок, молча следовала через всю сцену, едва замечая поклоны выстроившейся по сторонам челяди. Настоящий архиерейский выход![4]

Премьера в Москве[править]

26 декабря 1875 года свою постановку показала Московская императорская труппа — Малый театр; спектакль прошел в бенефис Н. А. Никулиной, исполнявшей роль Глафиры; Мурзавецкая — Е. Н. Васильева, Чугунов — С. В. Шумский, Беркутов — Н. Е. Вильде, Мурзавецкий — М. П. Садовский, Лыняев — И. В. Самарин, Горецкий — Н. И. Музиль, Купавина — Г. Н. Федотова, Анфуса — С. П. Акимова, Павлин — Д. В. Живокини[1].

Анфуса Тихоновна — Ольга Садовская, Мурзавецкий — Михаил Садовский. Московская императорская труппа (Малый театр), 1893
Купавина — Е. М. Шатрова, Беркутов — М. Ф. Ленин. «Волки и овцы», 1944, Малый театр, Москва
Глафира — Констанция Роек, 1962, Малый театр, Москва

Московская премьера прошла с неменьшим зрительским успехом. Правда, официальная критика четко усмотрела связь Мурзавецкой с проворовавшейся аферисткой игуменьей и не преминула обвинить автора, что он слишком обобщил ситуацию[3].

Кроме того, вызвал споры образ другого персонажа — Беркутова. Островский разглядел этакого волка-капиталиста, появляющийся новый класс в российском обществе: умный, образованный, циничный, подлый — новый вид «волка». А вот официозная критика, кормящаяся на зарплату от этих самых «волков», никак не желала видеть в нем хищника. Общество еще не было готово к пониманию этого образа. Журнал «Новое время» так писал про эту роль: «Умный, но смирный человек, который избегает, по возможности, всяких скандалов, без особой надобности не заводит уголовщины и довольствуется одним только отпарированием хищнических покушений на съедение, причем даже не гонится за тем, чтобы отобрать у нападающего побежденного хищника каждую перепавшую в его карман крупицу»[3].

Так что страсти в театральных кругах по поводу новой пьесы А. Н. Островского полыхали немалые.

Островский писал из Москвы в Петербург Ф. А. Бурдину 19 января 1986 г.: «В Москве мне несчастие: „Волки и овцы“ идут с огромным успехом, но захворали Федотова и Никулина, и пьеса остановилась»[4].

Следующие постановки[править]

В 1892 году — пьесу для постановки в своей частной труппе выбрал выдающийся режиссер Н. Н. Соловцов, показав ее на Украине (ныне Национальный академический театр русской драмы имени Леси Украинки), Киев; исполнители: Мурзавецкая — Шаровьева, Глафира — Немирович, Купавина — Самойлова, Чугунов — Т. Чужбинов, Лыняев — Е. Неделин, Беркутов — Н. Песоцкий.

В 1894 году московская императорская труппа вновь вернулась к этой пьесе — Малый театр, в бенефис М. Садовского, исполнявшего роль Мурзавецкого; Мурзавецкая — Г. Федотова, Глафира — Е. Лешковская, Купавина — М. Ермолова, Анфуса — О. Садовская, Чугунов — Н. Музиль, Лыняев — А. Ленский, Беркутов — А. Южин, Павлин — В. Макшеев, Горецкий — Н. Васильев[1].

Дальше история постановок пьесы продолжилась. Пьеса обошла подмостки множества русских провинциальных театров и вновь возвращалась в императорские.

Советская власть благосклонно встречала пьесы А. Н. Островского. Спектакль «Волки и овцы», как и другие произведения драматурга, неоднократно возвращался на советскую сцену московского Малого театра. Особо долго продержалась постановка П. М. Садовского-внука, созданная впервые в 1917 году, а потом несколько раз возобновляемая. Даже во время Великой Отечественной войны, в 1944 году, Малый театр снова возобновил этот спектакль (премьера возобновления 28 марта 1944; режиссеры возобновления П. М. Садовский и Б. И. Никольский[1]).

Пьеса «Волки и овцы» входила и продолжает входить в репертуары многих российских театров разных городов.

До сих пор — уже на протяжении полутора сотни лет — эта пьеса не покидает театральных сцен и не утеряла актуальности[2][6]: охота за чужим богатством — тема вечная.

А по истории постановок этой комедии в Малом театре была даже в 2003 году издана специальная брошюра[3].

Скачать аудиокнигу Волки и овцы. Исполнитель: Федосов Станислав. Продолжительность: 4 ч 9 мин.

Спектакль «Мастерская Петра Фоменко»[править]

Московский театр «Мастерская Петра Фоменко» тоже обращался к этой пьесе. Премьера в постановке выдающегося режиссера П. Н. Фоменко прошла 22 мая 1992 г.[7]

часть 1
часть 2


Источники[править]