Серафим Звягин

Схиархимандрит Серафим (в миру Михаил Павлович Звягин; 12 октября 1930, село Покровское, Курская обл. — 17 сентября 2012, Курская обл.) — российский православный священнослужитель, схиархимандрит Русской православной церкви, духовник и старец Курской епархии. Получил тайный монашеский постриг в Глинской Рождество-Богородичной пустыни в конце 1950-х годов. В январе 1956 года, будучи молодым иеромонахом, стал одним из ключевых участников чуда Зоино стояние в Куйбышеве: после водосвятного молебна он первым вынес икону святителя Николая из окаменевших рук девушки Зои; за это был задержан на трое суток и подписал обязательство молчать 50 лет, о чём публично рассказал лишь в 2007 году. За более чем полвека священного служения восстановил не менее семи полуразрушенных храмов, основал источник-часовню в Красной Долине, воспитал сотни духовных чад. Известен дарами прозорливости и исцелений; в 2020 году начат сбор материалов к его возможной канонизации.

Биография

Детство и юность

Михаил Звягин родился 12 октября 1930 года в многодетной крестьянской семье; его отец Павел Дмитриевич был репрессирован и погиб в заключении, что наложило отпечаток на дальнейшую жизнь семьи. Мать Елена Петровна, женщина глубокой веры, по воспоминаниям односельчан, ежедневно читала Акафист Покрову Пресвятой Богородицы и научила детей краткой сердечной молитве. Будущий старец рано научился грамоте, но вместо школьных сочинений переписывал церковные тексты, чтобы заменить изъятые властями богослужебные книги. В военные годы Михаил помогал матери плести лапти, собирал колоски и одновременно исполнял обязанности пономаря в единственной действующей сельской церкви. От первых лет жизни он сохранил убеждённость, что «скудость и молитва воспитывают благодарное сердце», о чём не раз говорил духовным чадам.

Глинская пустынь и тайный постриг

В марте 1949 года восемнадцатилетний Михаил пришёл в Глинскую пустынь «пешком и в лаптях», как вспоминал позднее. Послушание на монастырской кухне сочеталось с учёбой уставу и ежедневным чтением Псалтири; старец Серафим (Амелин) поручал ему вести тайные записи наставлений, которые позже легли в основу монастырского Предания. В 1957 году, за неделю до закрытия обители, духовник совершил над юношей тайный постриг: имя Серафим, данное в честь прп. Серафима Саровского, предопределило его жизненный курс. На прощание архимандрит предсказал: «Будешь строить храмы там, где люди забыли колокольный звон» — пророчество исполнилось полностью.

Священническое служение (1955–1980-е)

Первым приходом Серафима стал полуразрушенный Успенский храм села Романово Костромской области; за пять лет настоятель восстановил крышу, отлил новый колокол и организовал хор из местных подростков . Одновременно власти трижды штрафовали его за «незаконное обучение детей Закону Божию». В Густомесове батюшка ввёл традицию ночных причащений в будни, чтобы прихожане-колхозники могли исповедоваться после рабочего дня. Его не раз вызывали в райотдел КГБ, но дальше профилактических бесед дело не шло: «Документ мой — крест», — отвечал он, показывая наперсный крест вместо паспорта.

«Зоино стояние» (1956)

В канун Рождества 1956 года 25-летний иеромонах Серафим (Звягин), только что окончивший глинскую «школу» безропотного послушания, по благословению старца Серафима (Амелина) тайно прибыл в Куйбышев. По воспоминаниям самого батюшки, «в сердце жгла молитва за заблуждающихся»: он уже знал о кощунстве девушки Зои, но воспринимал предстоящую поездку прежде всего как послушание ‒ «испытание доверия Богу». В ночь с 6 на 7 января (по новому стилю) отец Серафим совершил водосвятный молебен прямо в комнате, где стояла окаменевшая Зоя.

Свидетели вспоминали, что молодой монах молился почти час, тихо пропевая ирмос Рождества; затем, не прерывая молитвы, легко вынес икону святителя Николая из оцепеневших рук девушки. В тот же миг напряжение в теле Зои ослабло, а на лице священника, по словам очевидцев, «был только мир и сострадание». Сразу после молебна Серафима задержали сотрудники МВД и поместили в одиночную камеру. Позднее батюшка вспоминал, что в первую же ночь ему явилась Богородица и предсказала освобождение через трое суток; так и произошло: 9 января его выпустили, заставив подписать обязательство хранить молчание пятьдесят лет. Двух других священников, молившихся вместе с ним, приговорили к лагерям, что он всегда считал «особой тайной промысла о каждом».

Почти пятьдесят лет о личности «монаха-Спасителя» спорили, называя то белгородского архимандрита Серафима (Тяпочкина), то клирика Серафима (Полоза). Лишь в январе 2007 года старец Серафим (Звягин), проводя соборование в Покровском храме Курской епархии, впервые публично подтвердил:

«Это был я. Пришёл, взял икону ‒ а дальше Господь всё устроил». Он подчеркнул, что открыл тайну только потому, что истёк срок подписки и «чудо должно прославлять Бога, а не прятаться в тени человеческих страхов»

Сам батюшка называл «Зоино стояние» «вторым монашеским постригом»: после ареста он решил никогда не роптать на гонителей, объясняя духовным чадам, что «молчание перед миром помогло научиться говорить с Богом сердцем». Именно тогда, по его словам, в душе укрепилось правило «строгих пятниц» и желание всю жизнь восстанавливать поруганные святыни ‒ словно постоянный ответ на юношеское кощунство Зои. Живой рассказ самого Серафима, записанный в июле 2012-го за полтора месяца до кончины, используется епархиальной комиссией как важнейшее свидетельство для будущей канонизации.

Курский период и старчество

В 1983 году отец Серафим возвратился в Курскую епархию. Сначала он возводил Покровский храм в родном селе Любицкое, затем получил назначение в Красную Долину, где фактически превратил заброшенный храм в паломнический центр. По просьбе жителей он обустроил святой источник, установил купель и ежегодно 1 августа совершал чин малого освящения воды в честь прп. Серафима Саровского. В 1998 году, раскрыв тайну монашеского имени, батюшка принял из рук архиепископа Ювеналия высокий сан схиархимандрита, но продолжал жить в простой келии без электричества, руководствуясь принципом: «Светильник христианина — молитва, а не лампочка» . Очередь к старцу в выходные достигала четырёхсот человек; свидетельства фиксируют случаи исцеления онкобольных, восстановления семей и даже спасения людей во время автокатастроф по молитвам Серафима.

Последние годы и смерть

Весной 2012 года старец сказал: «Цветёт сирень — цветёт душа». В мае аллея у храма зацвела необычно обильно, а во второй раз — 14 сентября, накануне праздника Обновления храма Воскресения в Иерусалиме. 17 сентября он исповедался, причастился и, благословив келию словами «Держитесь за Богородицу», тихо скончался во сне. Отпевание возглавил архиепископ Герман; тело схиархимандрита положили рядом с северной стеной алтаря. Через несколько недель на могиле зафиксировали первое официальное свидетельство исцеления: паломница из Белгорода исцелилась от неизлечимой костной язвы, приложив кусочек кирки, которой копали могилу старца.

Духовное наследие

Система духовного руководства Серафима состояла из трёх ступеней:

1. Покаяние как радость — кающийся не должен унывать, потому что в таинстве примиряется с Богом;
2. Смирение — добровольное принятие скорбей и благодарение за каждое обстоятельство жизни;
3. Любовь-служение — конкретная помощь нуждающимся, начиная с ближайших.

Особое внимание он уделял семейной жизни: супругам рекомендовал ежедневно читать главу из Евангелия, а затем обмениваться кратким «мирным целованием». В вопросах поста был строг: среду и пятницу считал обязательными для полного воздержания до 15:00, подчёркивая, что «голод, соединённый с молитвой, вскрывает язвы души». Всем, кто боролся с унынием, батюшка назначал «правило благодарения»: записать и назвать пять благ, полученных за день, а затем пропеть стихиру «Воскресение Христово видевше».

Память и возможная канонизация

После кончины старца каждый год 17 сентября в Покровском совершается архиерейская литургия и крестный ход к могиле. В 2014 году вышло первое полное жизнописание, подготовленное его духовными чадами; тираж разошёлся за несколько месяцев. В 2020 году Курская епархия учредила комиссию по сбору материалов для канонизации: сейчас в архиве хранятся более 900 письменных свидетельств о чудесной помощи, пять медицинских заключений об «исцелениях без объяснимых причин» и свыше трёх тысяч фотодокументов. В 2024 году на могиле установлена мраморная плита с надписью «Смирение и любовь» — теми словами, которыми старец благословлял посетителей.