Церебральный сортинг

С. В. Савельев о вышедшей книге «Церебральный сортинг» // издательство «ВЕДИ» [24:02]

Разведопрос: Сергей Вячеславович Савельев о церебральном сортинге [59:50]

Презентация книги «Церебральный Сортинг» 2-е издание. 05.01.2018. Савельев С.В. [1:41:51]

Церебральный сортинг — анализ индивидуальных морфологических особенностей мозга живого человека посредством томографа высокого разрешения. Термин введён в широкое употребление профессором Савельевым. Его предшественники: И. Н. Филимонов, Е. П. Кононова. В. П. Зворыкин (учитель С. В. Савельева). Сама идея базируется на знаниях. полученных в ходе изучения морфологических особенностей мозга умерших людей, достижения которых были известны. Предполагаемая разрешимость томографа 1 кубический микрон. При худшей разрешимости не видны переходы между подполями мозговых структур, поскольку характерный размер человеческого нейрона 1 микрон. Идея проговаривается с 90-х годов, а сейчас стала актуальной, поскольку разрешимость томографов приблизилась к требуемой и уже встаёт вопрос, кто будет первым.

В состоянии ли человек выносить столь мощный томограф пока неизвестно. Это будет тягостная многочасовая процедура. Савельев считает, что до достижения половозрелости, то есть примерно 18 лет, применять это нет смысла, поскольку ещё идёт формирование мозга. Церебральный сортинг не позволяет выявить социальные инстинкты человека, потому что они носят ненаследуемый характер, прививаются в детстве и не видны в структурах мозга. Также церебральный сортинг не позволяет выявить знания и тренированность навыков, поскольку это отражается в связях между нейронами а не размерами подполей. Хотя тренированность можно косвенно определить по развитости кровеносной системы соответствующих структур мозга. Профессор Савельев считает, что если человек ещё не проявил свой талант, то выявить его психологическими методами невозможно, так как человек, как и все приматы, высоко имитационное существо и при биологическом подкреплении будет имитировать всё, что вы пожелаете, что и продемонстрировал весь двадцатый век, в то время как между размерами подполей и способностями замечена прямая связь. У некоторых видов животных размеры нервных клеток крупнее чем у человека и они, казалось бы, могли послужить модельным объектом, но об этом сообщений нет.

Книга С. В. Савельева «Церебральный сортинг»

Предисловие

В предисловии Савельев пишет, что в название книги вынесен термин, введённый им ранее для привлечения широкого внимания к возможности отбора людей по способностям на основе знаний морфологии мозга, при помощи томографа, но что это не должно пугать тех, кто склонен к реалистичной оценке собственного мозга, поскольку подходящего томографа ещё нет.

Отсутствие знаний морфологии мозга и, как следствие, адекватного понимания эволюции мозга погубило и ещё погубит множество людских популяций. Хотелось бы прервать это безумие, тем более, что инструмент, необходимый для реализации альтернативного подхода, уже в пределах досягаемости.

Одинаковых людей нет, конфликты неизбежны, непонимание обязательно. Пора ещё чуть-чуть укоротить хвост, начав учитывать особенности мозга каждого человека, предоставив возможности индивидуализации его деятельности.

1. Свобода мозга

В первой главе Савельев пишет, что никакой особой автономией мозг не обладает, поскольку обеспечивает управление и контроль новыми соматическими адаптациями организма и, как следствие, его структура отражает эволюцию организма. Повышение роли социальных отношений, необходимость делиться пищей с неродственными особями, что характерно только для людей (морфологично обеспечено развитыми лобными долями), создало условие для параллельного развития мозга и тела, где развитие мозга значительно обгоняет развитие тела. В результате соматически человек ещё один вид, хотя возможность получения потомства при смешивании определённых групп уже под вопросом. Но соматические отличия меркнут перед церебральными, где фактически уже можно говорить о межвидовых различиях. Различия в мозге у отдельных людей могут быть больше чем, скажем, различия между мозгом собаки и кошки.

Савельев пишет:

"Максимальные доказанные на аутопсийном материале и ндивидуальные различия полей и подполей коры полушарий составляют 4131 % , а подкорковых структур - 369 % . Более того, подполя лобной и теменной долей могут присутствовать у одного человека и отсутствовать у другого. Эти различия по неврологическим критериям намного превышают известную видовую изменчивость."

2. Избирательность отбора

Человечество непрерывно занято искусственным отбором людей по тем же принципам по каким оно занимается селекцией новых пород животных. Пока речь идёт о соматических признаках всё работает, как задумано. А по церебральным признакам? Генеалогии талантливых учёных, художников, просто успешных людей показывают, что нет. Уже первое поколение потомков занимается имитацией, дальше вырождение. Говорят: природа отдыхает на детях гениев. Это от ложных ожиданий. Природа работает во всю. Это человек кардинально отличается от животных. У него эволюция мозга оторвалась от эволюции тела. Современное понимание эволюции мозга человека предполагает знание морфологии мозга. Речь идёт о видовых отличиях по церебральным признакам в рамках одной семьи.

3. Фантазии реальности

Савельев считает, что главное эволюционное предназначение неокортекса - предвидение будущего. Насколько оптимально это предвидение? Здесь надо задать вопрос: оптимально для кого, отдельного человека или популяции в целом. Это не всегда совпадает. Эволюционно закрепляются те изменения мозга, которые так строят предвидение будущего у отдельного человека, что оно статистически выгодно популяции. Разное социальное прошлое популяций порождает разные мозги и типы мышления.

Савельев пишет:

"Все удачные случаи развития различных отраслей человеческой деятельности построены на фантазиях, которые обычно называют социальным проектированием. Примером таких достижений являются железные дороги , проводная и беспроводная связь, энергетика, космические проекты, общественное здравоохранение и пенсионная система СССР. Мы создаём внутри мозга умозрительные модели мира и затем сравниваем их с реальностью. Если совпадения нет (а его нет никогда), то мы начинаем мучить окружающий мир до полного совпадения с нашими иллюзиями . Этот эволюционный механизм оказался самым жестоким и эффективным на планете. Он открыл путь для создания целого букета культовых, государственных, семейных и научных иллюзий, воплощённых человечеством в жизнь. Как и следовало ожидать, они не все оказались жизнеспособными, удачными или гуманистическими."

4. Изобретение будущего

Что же происходит, когда неокортекс мечту превращает в быль? Подкрепление.

Савельев пишет:

"...вынужденное прогнозирование событий окружающего мира постепенно превратилось в одну из форм тайной наркомании и эволюционной агрессии."

Здесь лучшему пониманию способствует приближение к материальному субстрату. Для Ницше сила воли может быть бесконечной. В реальности речь идёт о нейромедиаторах, запас которых ограничен. Для философов смысл жизни - нечто трансцендентное. Эволюционисты и Савельев в этой главе пытаются объяснить, что речь идёт о фантазиях, подгоняемых базовыми потребностями в пище, размножении и доминантности.

Савельев пишет:

"Иногда эти фантазии трансформируются в смысл жизни и реальные поступки, где статус двенадцатой любовницы певуна становится сбывшейся мечтой."

Невинные фантазии и неизбежное за ними кровопролитие являются сейчас основным эволюционным фактором.

Савельев пишет:

"Наша способность создавать иллюзии на основе уже имеющихся социальных инстинктов превратилась в фактор внутривидовой конкуренции. Межличностные сражения за исполнение мечтаний повышают избирательность искусственного отбора, а иллюзии больших сообществ ведут к войнам и масштабному самоистреблению. Для этих целей используются семейные , групповые, языковые, культурные, этнические, религиозные и социальные противоречия. Вынудив любого человека помечтать на определённую тему, можно легко обмануть его мозг, поскольку праздные иллюзии воспринимаются нами как желанная среда и возможная жизненная цель. Чем безграмотнее и некритичнее обладатель мозга, тем проще создать в его пустоватой голове иллюзии, которые отправят его одинаково страстно спасать китов, учить детей или истреблять неверных."

5. Церебральный ламаркизм

Савельев пишет:

"Для хранения социальных инстинктов существуют специальные «человеческие» области мозга, расположенные в лобных, височных и теменных областях. Поведение закладывается в мозг ребёнка его окружением и мало изменяется в процессе жизни. Социальные инстинкты очень похожи на врождённые, но намного сложнее и отличаются изменчивостью при наследовании."

"...приобретённые социальные инстинкты являются человеческим вариантом множественного запечатления животных."

6. Сходство различий

Савельев пишет:

"Новой корой называют шесть слоёв нейронов, лежащих тонким слоем под поверхностью полушарий и занимающих полоску толщиной около 5 мм. Эта структура нашего мозга появилась задолго до возникновения человечества и специфична для всех млекопитающих."

При равной массе мозга поведение людей из разных регионов может сильно отличаться. Почему?

Савельев пишет:

"Для понимания сути проблемы читателю придётся немного помучиться с примерами из сравнительной цитоархитектоники. Парадоксальность столь тонких различий можно разрешить простым способом - сопоставив наиболее древние и эволюционно прогрессивные конструкции неокортекса мозга современных млекопитающих. В качестве наиболее удобных объектов сравнения можно использовать современных хищников и сохранивших архаичные черты строения мозга австралийских сумчатых. Подберём подходящую пару для сравнения по массе мозга. Для этого вполне подойдут 35-килограммовый кенгуру и домашняя собака или волк примерно того же размера. У таких животных масса мозга составляет около 60 г и присутствуют развитые борозды и извилины на поверхности полушарий. Вполне понятно, что при общем единстве строения неокортекс больших полушарий сумчатых немного отличается по кортикальной стратификации (расположению слоёв) нейронов от аналогичных структур мозга хищных. Тем не менее локализация функций и распределение морфофункциональных полей лежат в рамках общего архетипа. Основное отличие строения неокортекса выбранной пары состоит в размерах промежутков между полями коры, которые принято называть лимитрофными адаптациями. Эти участки неокортекса по их цитоархитектоническому строению нельзя уверенно отнести ни к одному из лежащих рядом полей. По сути дела, лимитрофные адаптации являются переходными зонами между функционально детерминированными полями коры. И менно этими участками неокортекса собаки и волки отличаются от австралийских сумчатых. У кенгуру размер лимитрофных адаптаций намного больше, а сами поля - меньше."

"Чем эволюционно совершеннее неокортекс, тем меньше размеры лимитрофных адаптаций. Эволюция новой коры мозга млекопитающих происходила по этому принципу."

"В богатом извилинами мозге копытных и хищных лимитрофные области примерно вдвое меньше, чем у грызунов, и минимальны они у приматов. Тем не менее лимитрофные переходы между полями неокортекса ясно выражены у всех млекопитающих независимо от уровня развития нервной системы."

"Переходные зоны, или лимитрофные адаптации, расположены по периферии каждого специализированного поля, отличного от соседних по выполняемой функции . Между функционально близкими полями и подполями одного поля неокортекса их нет. Например, моторные области предцентральной извилины граничат с аналогичными соседними полями без лимитрофных переходов. Зато слуховые, зрительные и ассоциативные комплексы полей окружены обширными переходными зонами."

"У человека между разными по функциям полями существуют небольшие переходные зоны, где строение коры не имеет выраженной принадлежности ни к одному из соседних полей. За счёт этих переходных участков коры могут расширяться старые поля, появляться новые подполя и формироваться внутрикортикальные связи."

"... ассоциативные связи специализированных полей формируются преимущественно путём сокращения лимитрофных участков неокортекса."

"... сокращение лимитрофных адаптаций в результате формирования новых межкорковых связей является самым быстрым способом эволюции речевых центров. Следствием этих событий стала постепенная замена асинтаксических рядов образов ранних гоминид на целостное миропонимание современных людей."

"Полиморфизм переходных зон коры является такой же важной переменной, как и вариабельность размеров полей и подполей."

С истреблением неандертальцев мозг человека только уменьшается в размерах. Связано это с возникновением столь больших социальных образований, что искусственный отбор значительно обгоняет естественный, а конформизм стал жёстко навязываемым.

Савельев поясняет:

"С одной стороны, появление человека со слишком большими переходными зонами будет означать возврат к архаичным формам поведения, а с маленькими - к чрезмерно прогрессивным и рациональным. Такой разброс вариаций поведения в одном сообществе всегда вызывает эволюционные конфликты. Если начинает доминировать тенденция к снижению размеров лимитрофных адаптаций, то масса мозга может уменьшаться без потери интеллектуальных качеств своих владельцев. С другой стороны, эволюционным ресурсом неокортекса является комплекс переходных зон или лимитрофных адаптаций, которые окружают специализированные поля мозга. Если последние в процессе эволюции расширяются, то нейроны переходных зон создают систему межкорковых ассоциативных связей, увеличивающих рассудочный потенциал мозга. Это перспективное направление развития мозга человечества, как всегда, не прижилось и осталось уделом талантливых отщепенцев. Иначе говоря, редукция лимитрофных адаптаций может представлять собой негативный с человеческой точки зрения сценарий современной инволюции. Гоминидный мозг стал уменьшаться без редукции размеров специализированных полей, а за счёт лимитрофных адаптаций. Ими легко можно пожертвовать, поскольку в искусственной среде обитания расширения функциональных полей не требуется. Наоборот, чрезмерные аналитические и творческие начала частенько вступают в непримиримые противоречия с любой социальной системой."

7. Асинхронность отбора мозга

В этой главе Савельев приводит любопытные и поучительные примеры влияния традиций и складывающихся обычаев на эволюцию мозга. При этом всегда речь идёт о больших группах людей. Если культивирование соматических признаков возможно в рамках одной семьи, то церебральных у человека - это только вопрос воздействия на большие группы населения. В завершение главы он пишет, что длительная сегрегация ведёт к более или менее однородным правилам игры, согласно местным обычаям и однообразным интуитивным подходам в решении проблем. Те у кого такая интуиция вырабатывается получают статистически репродуктивное преимущество перед теми у кого это не получается. Постепенно доля людей с адекватной местной специфике интуицией нарастает. Это за какое-то число поколений начинает отражаться в структуре мозга. Эта структура мозга постепенно формируется не у отдельного человека, а у популяции в целом.

Ссылки

• Персональный сайт С. В. Савельева.