Циклопедия скорбит по жертвам террористического акта в Крокус-Сити (Красногорск, МО)

Старый друг лучше новых двух (пьеса)

Материал из Циклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску
А.Островский. «Старый друг лучше новых двух». Рыбинский драматический театр 2000 г.

«Старый друг лучше новых двух» (подзаголовок «Картины из московской жизни») — пьеса в трёх действиях А. Н. Островского, окончательно созданная им в 1860 году.

Жанр: бытовая комедия.

Язык оригинала: русский.

Первая публикация — сокращенная (пьеса еще не была полностью написана): журнал «Московский вестник», 1859, № 29; первая полная публикация: журнал «Современник», 1860, № 9.

Премьера: Мариинский театр (Петербургская императорская труппа), 10 октября 1860 года, в пользу вдовы и детей выдающегося драматического актера Петербургской императорской труппы А. Е. Мартынова[1][2].

История создания[править]

А.Островский уверенно разрабатывал тему драматического театра — как он его понимал: театра-жизни, театра насущных житейских проблем своего времени. Его персонажи несли со сцены (не только чушь, но и) обычный быт класса, который к этому времени уже уверенно вступил в российское общество, — купечества. Артисты на сцене создавали не величественные характеры героев, а непринужденные образы собственных зрителей — они были такими же, говорили без высокого пафоса, имели те же повадки, одевались в такие же одежды и мыслили так же, существуя в тех же реалиях и пространствах своих современников.

Социальная тематика — вот что оказывалось главным в творчестве драматурга-реформатора. Приверженцы старых театральных традиций — театра, несущего нечто высокое и прекрасное, — уже махнули на Островского рукой: ну что с ним поделаешь — нравится такое зрителям, аплодируют, расхваливают в рецензиях… Они, конечно, пробовали учить этого певца купечества уму-разуму — да разве научишь. Оставалось только уступить. И пьесы Островского все более уверенно вышагивали прямиком на императорские сцены.

К пьесе «Старый друг лучше новых двух» Островский приступил в конце 1850-х годов. Но отвлекался на другие работы. Причины для подобных «перескоков» были. В процессе написания пьесы «Старый друг лучше новых двух», где речь шла о влюбленных, которым непросто отстаивать свои чувства в мещанском московском обществе, возникла новая идея — написания пьесы «Гроза». Уж слишком контрастировали московский и захолустный российский быт. Увлекшись этой темой, Островский за несколько месяцев (июнь — октябрь 1859 г.) сочинил «Грозу»[1] — пьесу о русском захолустье, всколыхнувшую всю Россию, — а потом вновь вернулся к вполне благополучному на этом фоне московскому купеческому быту — где, конечно же, были и свои проблемы.

За это время готовую часть пьесы опубликовал журнал «Московский вестник», 1859, № 29.

А. Островский завершил пьесу 17 апреля 1860 года[1].

В сентябрьском номере (номер 9) журнала «Современник» комедия Островского «Старый друг лучше новых двух» была напечатана целиком[1].

Действующие лица[править]

  • Татьяна Никоновна, мещанка, хозяйка небольшого деревянного дома.
  • Оленька, её дочь, портниха, 20-ти лет.
  • Пульхерия Андревна Гущина, жена чиновника.
  • Гаврила Прохорыч Васютин, старик, отставной чиновник.
  • Анфиса Карповна, жена его.
  • Прохор Гаврилыч Васютин, сын их, титулярный советник.
  • Вавила Осипович Густомесов, купец, лет 35-ти, одет по-русски.
  • Орест, лакей, лет 50-ти, важный, неповоротливый, в засаленном сюртуке, часто вынимает табакерку с генералом.

Сюжет[править]

Сюжет пьесы сводится к влюбленным, которым не сразу удается официально соединить свои сердца и души.

Однако за простым сюжетом, вполне обычным для драматургии, Островский показывал социальные проблемы времени. Влюбленные — портниха Олечка и титулярный советник Прохор Гаврилыч Васютин — относятся к одному классу — купеческому, то есть третьему сословию. Они живут в Москве, прозванной «второй столицей» (по некоей «табели о рангах», ибо хронологически Москва стала столицей государства значительно раньше Петербурга), но высокая культурная жизнь, запредельная от их мирка, их вроде и не касается — они обитают в своих обычаях и традициях. Правда, это все равно московская жизнь, а отнюдь не российское захолустье, и в этом обе пьесы, создаваемые одновременно — «Старый друг» и «Гроза», — резко контрастируют. Перед зрителями — московский купеческий быт середины 19 века, где персонажи не только вполне освоили грамотность, но и весьма успешно вписываются в общество. Но… Занимаемая должность Прохора Гавриловича Васютина — титулярный советник[3]. А это значит, что ему, представителю третьего сословия, разночинцу, не пробраться на более высокую ступеньку следующего по классу чина коллежского асессора, предназначенного для дворян. Чины определяли положение в обществе[4], и всё это было хорошо понятно зрителям 19 столетия и не нуждалось в специальных пояснениях — это были вполне реальные условия жизни того времени. В тот же год написания пьесы (1859 г.) появился очень точно определявший незавидное положение этого чина романс «Титулярный советник» — так что чин титулярного советника стал определенным знаком времени. Без связей и блата выше карьеру не сделать. А нужных связей, судя по всему, у родителей Прохора Гавриловича нет. Они-то мечтают о лучшей доле для него и хотят женить сына на «благородной», да свадьба сорвалась. Зато влюбленные теперь вместе и ничто не мешает им пожениться.

Так что А. Островский, отмечая социальную несправедливость, не является прокламатором революционных общественных идей — он блюститель реального положения вещей и предлагает мудро и тихонечно осматриваться и «не рыпаться»: вот тогда и будет тебе счастье.

Название пьесы по известной пословице — Старый друг лучше новых двух, — как всегда у Островского, несет глубинный символический смысл. И значит оно не только то, что по сюжету возлюбленный возвращается к своей невесте[5] в качестве старого друга (хотя в пьесе речь идет не о дружбе, а о любви); это еще и мудрое предостережение: мол, не надо засматриваться на другое, знай собственное место — своё.

Литературовед Е. К. Созина дает свою оценку этому «счастью»: «В комедии „Старый друг лучше новых двух“ (ее жанровое обозначение („Картины из московской жизни“) потерянный было портнихой Олинькой возлюбленный и потенциальный жених, судейский чиновник Прохор Гаврилыч Васютин, в финале возвращается к ней, любовь и справедливость, казалось бы, торжествуют, но вместе с Васютиным в дом Олиньки и ее матери является купец, спаивающий Васютина, так что каковы будут итоги „счастливой“ развязки, судить еще рано <…>. На этом фоне заглавие пьесы начинает восприниматься иронично…»[5].

Не будем спорить с этим мнением, оно тоже имеет право на существование, но думается, что А. Островский не вкладывал в название иронию, — он четко и прямо называл всё и вся так, как считал нужным, чтобы быть понятым. Так что, скорее всего, он искренне радовался счастью своих персонажей. А уж они такие — какие есть. Такими он их и любит, ведь это его класс.

Тем не менее, эта любовь «к своим» отнюдь не позволяет драматургу и «не любить». Он видит всё — и общественные пороки, и личностные характеры. В этой связи особое внимание уделено жене чиновника Пульхерии Андревне Гущиной, местной разносчице сплетен. Характер вполне житейский, живой, не утерявшей своей актуальности на протяжении длительного времени. Это не просто комический персонаж пьесы, это социально комический персонаж. Драматург решает этот образ на неадекватности самооценки персонажа его характеру и личностному потенциалу. Вот ее слова о себе: «Я вам скажу, что во мне гордости даже очень много. Я и в порок этого себе не ставлю, потому что гордость моя благородная» (II, 273), причем ее замечания совершенно расходятся с делами[5], а ее неугомонной энергии настолько тесно в маленьком мещанском кругу, что она не находит в себе сил остановиться: то она плетет какие-то совершенно бессмысленные интриги, то наговаривает несусветную чушь одним персонажам на других, — и всё это — от безысходности, от неумения выйти за пределы своего — именно своего — мира. Она живет в этом мире — районе, — где все друг друга знают, друг про друга сплетничают, друг друга любят или не любят… Где все персонажи — старые друзья, а потому — поймут и простят друг друга; ведь «старый друг» — уже друг, а новый — поди разбери, каким он окажется. Вот и сидят персонажи Островского в миру своих друзей, не вылезают…

Премьера[править]

А. Островский завершил пьесу «Старый друг лучше новых двух» 17 апреля 1860 года.

К этому времени выяснилось, что тяжело болен его друг, выдающийся русский драматический актер Александр Евстафьевич Мартынов, неизменный исполнитель ролей в его пьесах. Одной из последних ролей Мартынова оказался Тихон в «Грозе» Островского, и эту роль он сыграл так, что, по словам А. Я. Панаевой, «дух замирал от каждого его слова в последней сцене, когда он бросился к трупу своей жены, вытащенной из воды. Все зрители были потрясены его игрой»[6]. Артист долго болел, ему необходимо было лечение, врачи прописали поездку на юг в мягкий климат, и Островский сам повез туда Мартынова[1]. Мартынов умер на обратном пути в Харькове на руках Островского 4 [16] августа 1860 года[7]. Только 13 сентября тело А. Мартынова было доставлено в Петербург, а на следующий день состоялись его похороны. В. И. Вольф в своих «Хрониках» (Годовыя обозрѣнія русской и французской драматической сцены, оперы и балета) рассказывал, что хоронили А. Мартынова всем театром. Вдове и детям назначена была небольшая пенсия, а сыну специальная стипендия на учебу в театральной школе[8].

Вернувшись после этой трагической поездки и похоронив друга, Островский приступил к репетиции своей следующей пьесы «Старый друг лучше новых двух»; по укоренившейся традции обычно драматург сам проводил репетиции собственного произведения. Пьеса была отдана сразу в две императорские труппы — в Петербургскую и Московскую.

Тем временем правление Академии наук утвердило присуждение Островскому большой Уваровской премии за драму «Гроза»[1] — этим как бы особо укрепилась уже и так немалая слава Островского как драматурга.

Премьера пьесы «Старый друг лучше новых двух» прошла 10 октября 1860 года в Петербурге, на сцене только недавно открывшегося Мариинского театра, премьера была посвящена великому актеру Александру Евстафьевичу Мартынову — спекталь был дан в пользу его семьи[1][8].

В ролях: Татьяна Никоновна — П. К. Громова, Оленька — Ф. А. Снеткова 3-я, Пульхерия Андревна Гущина — Ю. Н. Линская, Густомесов — Ф. А. Бурдин, Анфиса Карповна — Е. А. Сабурова, Орест — И. Ф. Горбунов, Прохор Гаврилыч — А. М. Максимов, Гаврила Прохорыч — П. И. Зубров.

История постановок[править]

Одновременно Островский проводил репетиции в Москве, где он, собственно говоря, и жил.

Кроме того, Островский стал участвовать еще в одной постановке этой своей пьесы — Красноворотского любительского театра в Москве; там он готовил лишь второе действие, зато он сам репетировал роль пьянчужки купца Густомесова.

Московская премьера (Малый театр, Московская императорская труппа) прошла через четыре дня после петербургской, 14 октября 1860 года — в бенефис Бороздиной 2-й[1], исполнительницы роли Оли; Татьяна Никоновна — С. П. Акимова, Густомесов — П. М. Садовский, Пульхерия Андревна — Бороздина 1-я, Прохор Гаврилыч — И. В. Востоков, Анфиса Карповна — Н. В. Рыкалова, Гаврила Прохорыч — П. Г. Степанов, Орест — В. И. Живокини. Одновременно, в одном представлении, были показаны еще два одноактных водевиля: «Урок мужьям» Н. Крестовского (Н. И. Куликова) и «Нервная женщина» А. Н. Похвиснева — спектакли шли в то время долго и включали сразу несколько произведений.

А на следующий день, 15 октября 1860 года, в спектакле московского Красноворотского любительского театра было сыграно второе действие комедии Островского «Старый друг лучше новых двух» с участием Островского в роли купца Густомесова[1].

Это были самые первые постановки.

Еще через несколько лет пьеса опять пришла в Александринский театр (Петербургская императорская труппа):

Проходили постановки в Московской императорской труппе: в 1879 году, когда в труппе дебютировала актриса Ольга Осиповна Садовская (тогда еще Лазарева), среди ее дебютных ролей на сцене Малого театра была и роль Гущиной из пьесы Островского «Старый друг лучше новых двух». В 1897 году в Малом театре роль Прохора Гаврилыча Васютина исполнял выдающийся московский актер Николай Капитонович Яковлев[9]. В сезон 1904/05 гг. роль Оли играла внучатая племянница первой московской исполнительницы этой роли Евгении Бороздиной, актриса В. Н. Рыжова[10] — на той же самой сцене Малого театра.

Пьеса «Старый друг лучше новых двух», как и всё творчество А. Н. Островского, входит в классику русской литературы, хотя и не является столь репертуарной, как его же другие некоторые пьесы. Тем не менее и она насчитывает свои постановки в разных вариациях (например, современный режиссер Андрей Першин (Московский драматический театр «АпАРТе») перенес действие в наши дни и назвал свою редакцию пьесы «Старый друг лучше»[11]) и неоднократно входила и продолжает входить в репертуар русских театров.

Источники[править]

Ссылки[править]