Участник:Липович/Из истории русской детской книги
«Азбука в картинах» Александра Бенуа[править]
«Где русские детские иллюстрации? Я знаю, мне назовут Билибина, Поленову, Малютина… Но это крохи — за целые десять лет. Русской детской картинки фактически нет. Есть только случайные художественные или дилетантские попытки… Притом же эта гомеопатическая доза художественности растворена в… море пошлости и безвкусия, которые являются отличительными признаками детской литературы».[1]
Эта суровая и безапелляционная характеристика детской книги рубежа XIX—XX веков принадлежит Александру Николаевичу Бенуа — руководителю художественного объединения «Мир искусства». Живописец, график, художник театра и книги, Бенуа был человеком многообразных дарований, высокой культуры, безупречного вкуса. Во все, что он делал, он вносил свет таланта, пытливость ума, стремление к изяществу и красоте. Бенуа-публицист недвусмысленно высказывался в адрес современной ему детской иллюстрации, Бенуа-художник определил свое отношение к задачам и характеру детской книги
в «Азбуке в картинах», изданной Экспедицией заготовления государственных бумаг — одной из лучших петербургских типографий — в 1905 году. Время сложное, напряженное, время потрясения основ самодержавной государственности, время ломки и сдвигов в русской художественной культуре. Изменения коснулись не только «большого», станкового искусства — живописи, скульптуры, графики, но и театрального, прикладного, книжнографического. Процесс обновления захватил и детскую книгу. Рубеж XIX—XX веков — новый этап ее развития, связанный с именами Малютина, Васнецова, Поленовой, обратившимися к традициям народного искусства. Но больше всего характер нового направления был определен творчеством мастеров «Мира искусства», художественного объединения, поставившего принцип эстетический в основу своей деятельности.
Мирискусники объявили войну мещанским взглядам и пошлым вкусам, которые господствовали тогда в детской книге. Глубоко убежденные в облагораживающей роли искусства, они утверждали новый принцип воспитания — воспитание красотой. Сделать книгу нарядной, украшенной, художественно значительной — эта задача считалась наиважнейшей. Мирискусники возмущались не только безвкусицей, их справедливо раздражала проповедь благотворительности, ходячие истины, изрекаемые благонравными пай-мальчиками и пай-девочками, назойливая морализация — то есть вся та «благородная плаксивость», как ее называл Бенуа, которой была пропитана детская литература начала века. Веселая игра, забавная выдумка, увлекательное зрелище — вот что предлагали художники детям, обращаясь к их воображению, стремясь обогатить его живыми, яркими впечатлениями. Но, последовательно развивая свою эстетически-педагогическую программу, мирискусники уводили ребенка от правды жизни, от повседневности в мир волшебных грез, фантастики, игры, весьма далекий от реального, невыдуманного мира действительности. «Как обманута бывает детская душа, когда вместо ожидаемого сказочного царства какая-нибудь книжка с картинками дает ей лишь рабскую копию с действительности»[2], — утверждал близкий мирискусникам критик Сюннерберг.
«Сказочным царством», где переплетаются сюжеты русских сказок, средневековых баллад и «исторических фантазий» в духе Франции XVII и России XVIII века, стала «Азбука» Бенуа.
«Азбукой» не исчерпываются работы Бенуа в области детской книги. В 1918 году выпущен сборник «Елка», где им сделан фронтиспис, художник выполнил иллюстрации к сказке «Мальчик с пальчик», эскиз обложки к рассказу Сетона-Томпсона «Приключения Рольфа», интереснейшие иллюстрации к сказке Погорельского «Черная курица». Но, кроме «Елки», ни один из этих рисунков не был опубликован. Таким образом, «Азбука» осталась почти единственной детской книгой Бенуа, увидевшей свет, что не помешало художнику занять свое место в русской художественной книге для детей начала XX века. В «Азбуке» Бенуа выступает как автор-составитель, иллюстратор и оформитель. Он свободен в выборе сюжета, свободен в компановке иллюстраций. Но художник не идет по традиционному пути составителей азбук: один, точно названный зрительно, изолированный предмет, помогающий запомнить звучание и рисунок буквы. Он создает подробно разработанные картины, часто повествовательные, со многими действующими лицами.- Сюжеты разнообразны — сказочные, мифологические, условно-исторические, иногда бытовые. Такие иллюстрации предназначены для длительного разглядывания, вдумчивого рассматривания и даже — любования. Бенуа ни на минуту не забывает: учить — развлекая, воспитывать — приобщая к красоте. Возможно, здесь нет методической точности, требуемой для обучения, но какой простор фантазии, выдумке, изобретательности!
И еще одна существенная особенность «Азбуки» Бенуа. Овладеть грамотой с помощью такой книжки ребенок сможет лишь в том случае, если объяснения будет давать взрослый, обладающий незаурядной эрудицией и определенными художественными симпатиями: «Азбука» явно адресована семье просвещенного интеллигента. В ней отразились эстетические пристрастия Бенуа, столь характерные для мирискусников: русская старина и сказка («Баба-Яга», «Царица», «Сласти»), очарования французского рококо и русского XVIII века («Звезды», «Въезд», «Карлик»). «Азбука в картинах» — своего рода образец мирискуснической стилизации — тонкой, искусной, но весьма эклектичной, поэтому экзотический арап соседствует с лубочными царевнами, легкокрылые сильфиды — с бабой-ягой, оловянные солдатики — со средневековыми шутами. Бенуа отворачивается от обыденности, он населяет свою азбуку волшебниками и феями. А если дает картинки быта, то этот быт удивительно камерный, замкнутый. На уютной лужайке, окруженной зеленью (весьма напоминающей версальские боскеты), мальчишки играют в жмурки («Жмурки»), с победным кличем несутся к костру, подражая куперовским индейцам («Нападение»), строят города из кубиков, переодевшись в генеральскую форму («Город, генерал»). Мир безоблачного детства, детства для барчуков.
Среди детских книг начала XX века «Азбука в картинах» Бенуа выделяется богатством и изобретательностью оформления, цельностью и гармоничностью художественного облика, «…главный, самый важный для ребенка элемент: красивое, интересное лицо, заманчивая внешность, впечатляющая наглядность»,— писал Бенуа в той же статье. И «Азбука» в полной мере обладает этим главным элементом: она нарядна, она щедро украшена — рисунком, цветом, многочисленными декоративными деталями, создающими обрамление иллюстраций. На каждой странице — гирлянды, плетения, орнаменты. Привлекает продуманность общего строя книги, ее ясного ритма. Нет ни одного случайного разворота: они уравновешены композиционно и графически повторяющимся на соседних страницах рисунком рамы, которая изолирует картинку, отделяя ее от плоскости белого листа. Внутри рамки-границы разрабатываются самостоятельные пространственные композиции, хотя пространство вполне условное, не разрушающее плоскости страницы. Линейно-графическая основа определяет стилистику Бенуа. Все подчинено линии, гибкой, плавно льющейся, сплетающей кружево барочного узора, изгибающейся по контуру рисунка. Отсюда — графическое многословие; рисунки такого рода понятны и интересны ребенку, но все же они слишком перегружены частностями, «узорными мелочами». Цвет у Бенуа предназначен в первую очередь для украшения страницы, а не для выражения образа. Краски ярки, звучны, создается радостная тональность книги. Преобладают темно-зеленые, особенно там, где речь идет о «страшном», красные и желтые усиливаются в детских сценках, или в изображении игрушек, которыми вместе со своими читателями откровенно любуется художник. И все же в «Азбуке» Бенуа цвет часто подменяется расцвеченностью, рисунок — разрисованностью, линия — кружевным плетением узора.
Во многих рисунках вместо линейной рамки — занавес. Для Бенуа занавес не только декоративный мотив. Театр — пожизненная любовь художника; для мирискусников театр олицетворял любимую ими иллюзию жизни. Композиция многих иллюстраций обнаруживает сходство с формами театра, часто используется принцип кулис, разыгрываются мизансцены. Один из лучших рисунков «Азбуки» — «Театр», где дети восхищенно рукоплещут чудесам, происходящим на сцене. Мотив занавеса, сцены, кулис повторяется в «Фокуснике». Бенуа превращает книгу в радостное зрелище. Книга издана на высоком полиграфическом уровне. Большой формат, крупные цветные рисунки, напечатанные на плотной бумаге, выразительный шрифт — все это ставит «Азбуку» в ряд примечательных изданий своего времени. В «Азбуке», словно в зерне,— всходы мирискуснической книжной графики для детей. В отдельных листах ощутима связь с билибинскими сказками; милая деревянность народной куклы, которую впоследствии открыл для детей Нарбут, почувствована в рисунке игрушек. А в «Урагане» неожиданно обнаруживается манера будущего Замирайло и Конашевича. Словом, Бенуа как будто сумел предвосхитить многие варианты детской книги, утвердить ее важные качества — воспитание через радость, через искусство, принцип игры, декоративность. Конечно, «Азбука» несет на себе печать мирискуснической эстетики со всеми ее слабостями и ограниченностью. Интерес к чисто художественным сторонам заслоняет интерес к задачам познавательным, идейно-воспитательным. Уход от реальности в мир фантазии, нежелание учить ребенка на примерах жизненной правды — характерные черты большинства мирискуснических изданий для детей. И, кроме того, эти книги предназначены для «имущих классов», для просвещенных семей. Они дороги, они сложны по восприятию. Главная заслуга мастеров «Мира искусства» остается в том, что они создали подлинно художественную детскую книгу, превратив ее в произведение искусства. Немаловажную роль сыграл в этом Александр Николаевич Бенуа.
И.ЛИПОВИЧ Кандидат искусствоведения (Ленинград)
Примечания[править]
Источники[править]
И.Н.Липович «Из истории русской детской книги» Дет. лит. 1969. № 1. С. 48-52: ил.