Давид бен-Авраам Альфаси

Давид бен-Авраам Альфаси (Абу-Сулейман) — караимский грамматик, лексикограф и комментатор Библии второй половины 10 века.

Биография

Его прозвище, Альфаси, указывает на происхождение из города Феса в Марокко.

Время жизни Альфаси можно определить на основании того, что он приводит Саадия Гаона по имени и что Леви бен-Иефет, писавший в начале 11 века, составил компендий его лексикографического труда. Доказательство же, приводимое Пинскером в пользу принадлежности Альфаси к более раннему времени, а именно что он цитируется в одной «муккадиме» (введение в декалог) Салмон бен-Иерухам, причём имя его сопровождается евлогией, употребляемой для живых, и что он, следовательно, был его современником, лишено основания, так как выяснено, что означенная «мукаддима» поддельна. С другой же стороны, неосновательно мнение, высказанное Шорром (которому следовали Штейншнейдер и Франкль), полагавшие, что Альфаси пользовался комментариями Раши и Ибн-Эзра, что составитель компендия Леви бен-Иефет — другое лицо того же имени, жившее в 1135 году, и что Али бен-Сулейман, сокративший компендий, относится к ещё более позднему времени. Всё это опровергается тем, что Альфаси и его сочинение приводятся уже в книге «Muschtamil» караимского писателя Абуль-Фарадж Гаруна, составленной в 1026 году. И относительно Али бен-Сулейман известно, что он жил во второй половине 11 века и был караимом.

Другим доказательством принадлежности Альфаси к более ранней эпохе может служить уверение Альфаси, что секта аль-Караийя, получившая, по его словам, название от [Иоанна Карей], вместе с которым приверженцы её выселились в Египет, существовала ещё в его время, что указывает на более раннее время.

Альфаси составил объемистый словарь еврейского языка, названный им по-еврейски «Agron» и по-арабски «Dshami ul-alfaz», рукописи в Санкт-Петербурге (коллекция Авраам Фирковича) № 604 и в Оксфорде № 1451. Копия, сделанная Пинскером, хранилась в венском бет-гамидраше, № 21. Многие извлечения из него напечатаны Пинскером и Нейбауэром, так что имеется возможность составить себе ясное понятие о содержании и характере этого сочинения. «Agron» разделяется на 22 части по числу букв алфавита; в начале каждой части автор объясняет форму буквы, ее функции и значение. Каждая часть распадается в свою очередь на главы, в начале которых расположены библейские стихи, заключающие те слова, которые автор собирается объяснить. Давид делит корни на однобуквенные, которые он считает основными (остальные буквы — прибавочные), числом двенадцать, двухбуквенные, составляющие большинство, трехбуквенные и, наконец, четырехбуквенные. Как видно, Альфаси своими грамматическими познаниями не возвышался над уровнем современников. Также терминология, которой он пользовался, является уже достаточно развитой. В вопросах пунктуации и акцентуации Альфаси держался тивериадской системы, израильских пунктаторов и масоретских правил Бен-Ашера и по имени цитирует «Большую Масору» (al-Massorah al-kabirah). Крупное достоинство словаря заключается в том, что в нем встречаются уже сравнения еврейского языка с арамейским, языком Мишны и арабским языком.

По примеру всех авторов, писавших по-арабски, он называет библейско-арамейский язык и язык Таргумов — сирийским (аль-сиурьяни). Альфаси цитирует поименно арамейских переводчиков Онкелоса и Ионафана, пользуется их переводами, но по большей части отвергает их толкования и переводы. Талмудистов он называет «предками», или «древними», или «раввинами», и в значительной степени пользуется языком Мишны. Он, однако, смешивает язык Мишны с языком позднейших, послеталмудических писателей и языком Таргумов, называя их общим именем «язык Мишны». Так, например, он приводит слово קנץ‎ в смысле «доказательство», צפגה‎ в смысле «соединение», «связь» (последнее выражение встречается у Эльдад га-Дани) и др. Из этого видно, что Альфаси хорошо знал талмудический язык (против Шорра). Ещё больше встречается у него сравнений с арабским языком. При этом Альфаси полагает, что еврейские слова, сходные с арабскими, чужды еврейскому языку и перешли туда из арабского. В своих арабских сравнениях он, без сомнения, находился под влиянием Иуда бен-Корейш; хотя Альфаси его не называет по имени, но есть данные, указывающие, что Альфаси знал его «Risalath» (послание) и, может быть, также его словарь. Попадаются сравнения, встречающиеся у обоих, но имеются и такие, в объяснении которых они расходятся. Часто Альфаси подчеркивает, что есть слова, сходные во всех трех языках, то есть еврейском, арамейском и арабском (например, סגד‎). При объяснении слова אנרך‎ Альфаси замечает, что оно, может быть, египетского происхождения, а по поводу выражения גלומי רכלת‎ обращает внимание на то, что по-персидски платье значит «gilim».

При большинстве корней Альфаси довольствуется одним переводом на арабский язык, но трудные библейские стихи объясняет более обстоятельно, и в этом отношении его словарь имеет также значение для истории экзегетики. Встречаются у Альфаси и очень странные толкования; так, например, он считает, что Псалом 9 сочинен на смерть Голиафа, названного לנן‎ от выражения איש הננים‎; выражение איחם‎ от арамейского אית‎, переводит «их присутствием». Названия стран, городов, гор и т. п. Альфаси объясняет обыкновенно по-арабски, причем упоминает страну хазар, под которыми, вероятно, подразумевает европейские народы вообще, так как при объяснении имени אשכנז‎ замечает, что это имя человека, от которого происходят хазарские племена, называемые «франками» (аль-афрандж).

Из других особенностей Альфаси следует отметить, что он тщательно избегает антропоморфизмов. Так, например, выражение דמזת אלהימ‎ он переводит «подобие от Бога»; слова ותמזנת ה״ יניט‎ объясняются в смысле «высшего разума», явленного Богом. В отношении же заповедей Альфаси не допускает никакого иносказательного толкования (аль-тавил), так как в противном случае заповеди стали бы непонятными. Поэтому он полемизирует против тех, кто производит לא תנשל גדי‎ от слова מגדים‎ (фрукты). Нет сомнения, что автор здесь имеет в виду не Менахема бен-Сарук (как полагали Пинскер и Шорр), но Анана, который так толковал означенное место и с которым по этому поводу полемизировал уже Киркисани. Встречаются у Альфаси также нападки на ислам, но в таких случаях он, подобно многим караимам, писавшим по-арабски, вдруг прерывает арабскую речь и переходит к еврейскому языку. Тем не менее и он называет Библию мусульманским термином «Куран». Караимство Альфаси видно из того, что он называет талмудистов раббанитами (ар-рабунин), тогда как караимов именует משכילים‎ (обычный эпитет, прилагаемый к караимским ученым); далее — из того, что в случаях разногласия между раббанитами и караимами в объяснении библейских мест он толкует последние в караимском духе, например Библии или по вопросу об отщипывании затылка у птиц (מליקה‎), которое он считает равносильным закланию (שחיטה‎). Сомнения, высказанные Шорром в караимстве Давида, не имеют поэтому основания. Из предшественников Альфаси цитирует по имени только два раза Саадию (в главе דש‎) под его прозвищем Альфаюми, причем высказывается против его толкования. Иногда он полемизирует с ним, не называя Саадию по имени, например относительно толкования Библии, называя его в одном случае «один из безрассудных», אחד הנוערים‎. Что автор опровергаемого здесь толкования — Саадия, об этом , и нет сомнения, что Альфаси часто пользовался его сочинениями. Других авторов Д. цитирует анонимно формулой «иные говорят» или под общим названием «комментаторов» (аль-муфассирин), «языковедов» (ахлу’л-лугат) и «грамматиков» (аль-дикдукиин; один раз).

Кроме словаря, Альфаси составил комментарий к Псалмам и Песни Песней. Он на них ссылается в словаре, но рукописи сочинений неизвестны. «Книга же пунктуации» (ספר הנקוד‎), приписываемая ему в «Мукаддиме» Салмон бен-Иерухама, наверное, никогда не существовала, ибо вся «Мукаддима», как уже сказано выше, подложна. — Об обстоятельствах жизни Альфаси ничего не известно; несмотря на то что он был автором словаря, не заметно никакого влияния его на преемников, хотя два караима составили компендии его сочинения. Кроме Абуль-Фарадж Гаруна, ни один караимский писатель не приводит Альфаси. Он также не упоминается ни в поминальных списках, читаемых караимами в своих синагогах, ни в хрониках Ибн-аль-Гити, Мордехай Кокизова и Симха Луцкий. И только во введении к сочинению «Kitab ul-Bajjan» Танхума Иерусалимского, подделанном рукой караима, упоминается грамматик и комментатор «Рабби Давид, автор Агрона».