О русском синтаксисе

«О русском синтаксисе» — статья филолога Николая Фёдоровича Кошанского, опубликованная в 1819 году в связи с выходом в 1818 году третьего издания труда «Российская грамматика, сочинённая Императорской Российской академией». Представляет критические «замечания на русский синтаксис», применительно к его изложению в Академической грамматике, прежде всего на ту часть его, которую автор называет «синтаксисом управления» в отличие от «синтаксиса согласования».

Особенности

Статья Кошанского, несмотря на необоснованность отдельных выводов и отсутствие общей теории словосочетаний, внесла много нового в изучение законов и правил словосочетаний русского языка, в вопрос о разграничении различных типов словосочетаний. Наиболее слабыми местами концепции Кошанского являлись, во-первых, неясность понятия «управление», во-вторых, недостаточное внимание к разным видам отношений между словами, выражаемми предлогами, в-третьих, отсутствие внимания к «определяющему» члену двусоставного словосочетания, в-четвёртых, ограничение учения о словосочетаниях анализом типов парных словосочетаний, тогда как уже в грамматике 1802 года выдвигался вопрос о трехсловных сочетаниях слов. Эти проблемы во всю свою силу раскрылись в истории русского синтаксиса значительно позднее. От статьи «О русском синтаксисе» Кошанского прямая линия развития русской грамматической мысли идёт к грамматике А. X. Востокова, хотя и в грамматике Н. И. Греча были использованы материалы как статьи Кошанского, так и его рукописных записок по русскому синтаксису. Некоторые из мыслей Кошанского были возрождены в работах А. В. Добиаша, Μ. Н. Петерсона и отчасти А. М. Пешковского.

Содержание

Кошанский прежде всего обращает внимание на неполноту перечней слов при изложении правил синтаксической сочетаемости в системе разных частей речи. Этот недостаток показателен для понимания и оценки общих методологических основ её синтаксических «правил». Кошанский отмечает: то, что здесь относится к правилам, по форме изложения скорее является исключением. Например, в грамматике говорится: «Существительные имена такие-то (далее дастся перечень из 25 слов) требуют нередко дательного падежа с предлогом к». Это правило не даёт исчерпывающего списка существительных с таким управлением: их значительно больше (например, милость, кротость, нежность, приветливость, снисхождение, благосклонность, внимание, уважение, почтение, услужливость и др.). Кроме того, по словам Кошанского, «все существительные, происходящие от глаголов сложных с предлогом при, требуют у нас того же дательного с предлогом к». В «правиле», которое охватывает семь существительных, которые требуют винительного с предлогом на, не упомянуты упование, досада, злоба, нашествие, покушение, нападение, негодование и другие. При этом Кошанский, иронизируя над случайностью синтаксических «гнёзд» в «Российской грамматике, сочинённой Императорской Российской академией», предлагает семантически их обобщать:

Очень хотелось мне знать, почему… упомянута одна только награда за труды, а об наказании за леность ни слова. Лучше уже, по моему мнению, выбрать для сего таким образом слово — если нужно одно слово — чтобы годилось в обоих случаях, как на пр. воздаяние, или возмездие, которое бывает и за то и за другое.

Кошанский утверждает, что «пополнить сии правила и сделать их удовлетворительными» — ещё не значит решить задачу построения «синтаксиса управления». Например, в русском языке далеко не все существительные требуют падежа (к примеру, имена физических предметов: дуб, берёза, камень, железо). Далее Кошанский пишет: «Какие ж существительные требуют у нас падежей? Значащие действие, следственно происходящие от глаголов, или имеющие корень общин с ними. Много ли их в русском? Почти столько же, сколько и глаголов. И так можно ли решиться переписывать в Синтаксисе знатную часть Академического лексикона?».

В сочетаемости существительных с разными падежами без предлогов и при посредстве предлогов — особенность русского языка — в отличие, к примеру, от классических языков: «Но это свойство должно действовать не случайно, но постоянно, по твёрдым, может быть, немногим правилам; а может быть, и по одному закону». Кошанский в качестве гипотезы выдвигает следующий «закон» управления существительных в русском языке: «Так как разных падежей требуют у нас не только существительные, которые происходят от глаголов, требующих тех же разных падежей; то между ними есть постоянно сходство в требовании: то есть какого падежа требует глагол, тот же самый падеж нужен и существительному, имеющему с ним общий корень (кроме винительного при глаголе, который постоянно переходит в родительный при существительном)». Напр., шутка и шутить над чем, надежда и надеяться на кого; решимость и решаться на что и т. п.

Кошанский указывает как на особенность русского языка на наличие словообразовательных рядов с общей основой для выражения отвлечённых понятий в системе основных четырёх частей речи — существительного, прилагательного, глагола и наречия. Например: согласие, согласный, соглашаюсь, согласно; надежда, надёжный, надеюсь, надёжно. Им делается вывод: «…дух, или гений, или свойство языка русского требует, чтобы слова, имеющие одинакий корень, во всех четырёх или пяти частях речи (если причастие считать за особую часть речи) требовали одинаких падежей». Таким образом, «если корень какого-либо слова требует разных падежей; то и производные от него, во всех сих пяти видах, могут требовать тех же разных падежей».

В широте словопроизводственных связей и в общности форм синтаксической сочетаемости у слов одного словообразовательного гнезда Кошанский готов видеть своеобразное свойство русского языка. Отсюда и типичные для него приёмы управления, свойственные не только глаголам, но и существительным, прилагательным и наречиям. «Основываясь на этом свойстве языка нашего, можно сократить, сделать легче и полнее весь Синтаксис управления; ибо — вместо того, чтобы говорить в одном месте: существительное вред требует дательного; в другом — прилагательное вредный требует дательного, в третьем глагол вредить и в четвёртом наречие вредно требуют дательного — несравненно легче и короче можно сказать в одном месте. На пр. глаголы значащие пользу и вред, требуют дательного, и все существительные, прилагательные и наречия, от них происходящие, требуют того же дательного». То есть, кроме правил и законов словосочинения, свойственных отдельным частям речи, есть законы и правила, охватывающие системы слов, относящихся к разным частям речи, но принадлежащих к одному словообразовательному ряду или к одной семантической категории.

«Сочинение» прилагательных

Неудовлетворительность правил и неполнота перечней характеризуют также академическое изложение «сочинения» прилагательных. «Все соответствующие параграфы „начинаются“ словами „прилагательные“ или „следующие имена прилагательные“. Потом следует вычисление их более или менее недостаточное, и наконец объявление права на тот, или другой падеж, с предлогом, или без предлога». Кошанский выделяет среди прилагательных семантические разряды, прежде всего, слов, которые означают качество или свойство. Их много, и все они требуют падежей. Так же и прилагательные, которые обозначают действие. Прилагательные, которые обозначают количество или число, лишь «могут требовать падежей». Напротив, прилагательные, означающие место, время, и материю, ни в каком языке не требуют падежей.

Перед Кошанским стояла задача установить законы и правила синтаксической сочетаемости, присущие разным грамматико-семантическим разрядам прилагательных. «Прилагательные, показывающие качество, которым один предмет отличается от других, требуют творительного. Суров наружностью, а добр душою». Из этого правила есть одно «исключение, и то правильное»: «Когда показывается отличительное качество доброе (достоинство); то иногда, вместо творительного, может быть дательный, с предлогом по: отличен по уму; а если худое, смешное (недостаток), винительный с предлогом на: куда на выдумки натура таровата! Крылов». Однако ср. в современном языке: незначителен по результатам; скор на обещания; изобретателен на шутки. Прилагательные, которые обозначают свойство, «могут быть подведены под общие правила, по значению разных свойств». Как следствие, в этой сфере различается несколько частных семантических категории. Например: «Все прилагательные, значащие пользу и вред, приятность и неприятность, лёгкость и трудность, приличие и неприличие, требуют дательного, или родительного с предлогом для». Или: «Все прилагательные, значащие способность и неспособность, охоту, склонность и страсть, требуют дательного с предлогом к, или родительного с предлогом до». Отглагольные прилагательные типа «согласный» и «противный» «все подходят под одни правила с глаголами». Прилагательные, означающие число или порядок в зависимости от своего значения, могут иметь три конструкции: 1) «когда показывают часть из целого, или имеют силу превосходной степени, требуют родительного с предлогом из» (первый из поэтов); 2) в качественном значении сочиняются как прилагательные качества: первый поведением, или по поведению; 3) «когда означают достоинства лица, требуют предложного с предлогом по: второй по государе, первый по главнокомандующем».

На основе осмысления и обобщения перечисленных фактов Кошанский делает вывод о значительной роли семантических категорий в организации типов русских словосочетаний: «…в русском синтаксисе так важно значение, что, кажется, не слово, а значение слова определяет требование падежа. На пр. суров наружностью и суров к подчинённым; полезен знанием и полезен ближним». Здесь, по Кошанскому, сказывается различие значений качества и свойства, присущих одним и тем же прилагательным.

«Сочинение» глаголов

Поскольку глаголы влияют и на формы сочетаемости производных от них существительных и прилагательных, особенно важно определить законы и правила сочинения, свойственные глаголам. Кошанский выделяет общие правила. Например: «Все действительные глаголы, при коих бывает предмет действия, на вопрос кого, или что, требуют винительного». Однако ср. при различии значений: судить кого и судить о чём; говорить правду и говорить о деле; ср. тж.: требовать чего, помогать кому. «Когда действие простирается только на некоторое время, то ставится родительный: дайте ножичка (на то время, пока очиню перо)». «Если средние глаголы перейдут в действительные, то и они требуют винительного». Общий характер носит правило о взаимных глаголах (сражаться с кем, ссориться с кем). «Одно из коренных, общих и постоянных правил, по которому всякой легко узнавать может, какого падежа требует какой сложный глагол», — правило «о управлении глаголов, по их сложению с предлогами» (например, сойти со сцены; присоединиться к чему). Это правило, по мнению Кошанского, «достойно большого внимания и требует подробнейшего исследования». Кошанский отрицательно относится к тем формулам управления глаголов, которые помещены в грамматике 1802 года и которые опирались на неполные каталоги слов с одинаковым управлением. «Что же делать? Неужели прикажут взять все глаголы в синтаксисе и расписать их по разным падежам под разными предлогами? Разве кому угодно будет повторить счёт до пяти и более тысяч».

Кошанский предлагает искать «общие начала или основания (principia), на которых можно утвердить правила русских глаголов». Таких оснований, по его мнению, можно выдвинуть три: 1) залоговые различия; 2) словообразовательные свойства глаголов, особенно приставочных («сложение глаголов»); 3) семантика или значение глаголов. «Значение глаголов может пополнить наш Синтаксис общими правилами… Глаголы одного значения требуют у нас и одного падежа». «Многие глаголы от того только требуют разных падежей, что употребляются в разных значениях» (например, судить преступника, говорить правду и судить и говорить о деле; «или надеяться чего и надеяться на что; там значит ожидание с сомнением, а здесь упование с уверенностью»).

Кошанский предлагает «хорошо обдумать, со всех сторон осмотреть и дополнить исключениями» правила управления глаголов в зависимости от распределения их по семантическим группам. Такой принцип характеристики особенно важен для простых глаголов. Управление сложных (приставочных) глаголов обусловлено законами функционирования приставок и соотношения их с предлогами (надеть на кого что, пришить к чему, извлечь из чего). В качестве возможных обобщений Кошанский предлагает четыре следующих правила «сочинения» некоторых семантических групп глаголов: «1) все глаголы, значащие боязнь и осторожность, желание и ожидание, стыд и искательство, лишение и удостоение, требуют родительного (иногда с предлогами от и до: избавиться от бед, добиться до чинов). Или 2) все глаголы, значащие пользу и вред, угождение и прекословие, зависть и соревнование, удивление, подражание и учение, требуют дательного. Или 3) все глаголы, значащие гнев и жалобу, упование и ссылательство, требуют винительного с предлогом на. Или 4) все глаголы, значащие памятование и забвение, радость и печаль, заботу и размышление, требуют предложного с предлогом о, или об». Однако достигнуть обобщённой семантической характеристики выбранных четырёх смысловых рядов глаголов Кошанскому не удалось.

Литература

• Шаблон:Из истории изучения русского синтаксиса-1958

Одним из источников, использованных при создании данной статьи, является статья из википроекта «Рувики» («ruwiki.ru») под названием «О русском синтаксисе», расположенная по адресу: — «https://ru.ruwiki.ru/wiki/О_русском_синтаксисе» Материал указанной статьи полностью или частично использован в Циклопедии по лицензии CC-BY-SA 4.0 и более поздних версий. Всем участникам Рувики предлагается прочитать материал «Почему Циклопедия?».