Надежда Васильевна Репина

Надежда Васильевна Репина-Верстовская

Надежда Васильевна Репина (по мужу Верстовская; 25 сентября (7 октября) 1809, Москва — 20 октября (1 ноября) 1867, Москва) — выдающаяся русская драматическая актриса и оперная певица (драматическое сопрано) Московской императорской труппы.

Происхождение

Происхождение Надежды Васильевны было самым низким — она была из крепостных. Отец В. Д. Репин был музыкантом в оркестре крепостного театра А. Столыпина, в 1798 г. проданный в дирекцию московской императорской труппы. Императорская труппа на первых порах так и существовала — покупала крепостных артистов, которыми руководили приезжие европейские профессионалы. Но поскольку для крепостных слишком велика честь служить императору и его двору, крепостные тут же объявлялись свободными подданными их императорских величеств. Так что Надежда Васильевна родилась уже в вольной семье.

Учёба

Как и многие дети весьма не слишком богатых служащих императорских театров, маленькая Надежда в 1816 году была отдана в театральную школу при императорской труппе. Это был пансионат, где дети жили и учились за государственный казенный счет. Впрочем, слово «учились» тут, очевидно, слишком натянуто — учащихся готовили к профессиональной артистической деятельности, а вот преподавание остальных наук — увы, оставляло желать много лучшего. Но к будущей специальности учеников готовили уже весьма серьезно. Педагогами Надежды Васильевны были известные музыканты: пению она обучалась у итальянского певца Бравура, уроки музыки брала у скрипача, дирижёра и композитора А. С. Гурьянова, позднее занималась вокалом под руководством А. Верстовского.

Как и остальные учащиеся, она впервые вышла на сцену еще ученицей — будущих артистов с детства приучали к их деятельности и они исполняли роли амуров, купидонов или какие-то детские роли.

Учащаяся театральной школы Надежда Репина весьма удачно дебютировала в 1823 году в нескольких операх-водевилях. Представления в то время проходили в театре на Моховой в доме Пашкова, где специально арендовалось помещение для театрального зала — Малый и Большой театры еще только строились и готовились к открытию. Впрочем, далеко не все спектакли проходили удачно, бывало всякое. Дирекция императорских театров за ошибку при исполнении какой-либо роли наказывала весьма серьезно и жестоко. Через много лет, уже став солисткой труппы, Надежда Репина вспоминала, что однажды, при первом представлении переведенной с французского пьесы Э.Скриба «Простая история», в которой она играла главную женскую роль, она сбилась при исполнении одного куплета, — и за это ее после спектакля поставили на колени. Тем не менее еще ученицей она заявила о себе как будущая талантливая актриса.

Когда 14 октября 1824 года открылся московский Малый театр (помещение сначала отдал в аренду, а потом и вовсе отдал (продал себе в ущерб) купец В. В. Варгин), Надежда Репина принимала участие в самом первом на этой сцене спектакле — драме-балете «Лилия Нарбонская, или Обет рыцаря» А. А. Шаховского в постановке балетмейстера Ш.Дидло.

6 января (18) 1825 года не менее торжественно открылось еще одно театральное здание Московский императорской труппы — Большой Петровский театр. Театр был восстановлен из сгоревшего Петровского театра Меддокса и потому еще долго носил то же самое название — Петровский театр. К его возрождению готовилось специальное представление — «Торжество муз», партию музы Каллиопы исполняла Надежда Репина.

Из театрального училища она вышла 26 мая 1825 года, не имея еще полных 16-ти лет уже известной актрисой и сразу заняла положение солистки Московской императорской труппы.

Московская императорская труппа

Надежда Васильевна Репина-Верстовская

Надежда Васильевна Репина с неизменным успехом выступала и в вокальных партиях, и в драматических ролях. В то время разделения трупп не было — все артисты работали во всех жанрах в зависимости от собственных способностей. Она участвовала и в операх, и в музыкальных водевилях, и в комедиях, и в драмах, практически исполняя все ведущие сопрановые партии.

До сих пор Надежда Васильевна Репина признается одной из самых талантливых актрис русской сцены.

Репина обладала подвижным, не очень сильным голосом, хотя при этом исполняла не только сопрановые, но и меццо-сопрановые партии, но главное — ярким драматическим талантом. В. Белинский (Белинский В. Г. Полн. собр. соч. Т. VIII. — М., 1955. С. 533) писал про нее: «Репина, необыкновенно даровитая артистка, долго была истинным украшением московской сцены, занимая в ней амплуа, соответствующее амплуа Щепкина, потому что в её таланте есть аналогии с его талантом».

По словам драматурга Родиславского, Репина «из каждой роли создавала законченное художественное произведение. Тонкое, эстетическое понимание ролей, глубина и сила чувств, звучный, симпатичный голос, одушевленное, выразительное лицо, блестящие черные глаза и грация, присущая всем ее движениям, — вот те орудия, которыми она побеждала все трудности искусства, очаровывая всех зрителей».

Воспоминания современников и театральная критика говорят о высоком артистическом мастерстве Репиной в разнообразных по характеру ролях. Обладая драматическим сопрано, задушевным по тембру и отличавшимся большой подвижностью, она вкладывала в роли природную страстность и тщательную отделку образа, причем учила и оперные партии, и драматические роли «на слух», быстро запоминая текст и музыку.

Авдотья Яковлевна Панаева, дочь драматического актера и режиссера Петербургской императорской труппы Я. Г. Брянского, тоже поделилась мемуарами о Репиной; в своих воспомианиях она писала, что Верстовский и Репина, когда приезжали в Петербург из Москвы, часто останавливались у них дома (дом Я. Г. Брянского был большой: там жила и его семья с детьми, и его сестры, и еще множество родственников, там постоянно кто-то гостевал и даже проводились репетиции). О своих детских впечатлениях А. Панаева поведала так: «Композитор Верстовский, когда приезжал в Петербург, бывал у нас. Он тогда был директором московского театра. Репина, актриса московского театра, всегда приезжала вместе с Верстовским. Она считалась хорошей артисткой. Оба они уже были пожилых лет. Наружность Верстовского как-то стушевалась в моей памяти; помню одно, что в его наружности ничего не было особенного: росту он был среднего, сухощав, с зачесанными височками — и на лбу небольшой хохолок. Я больше рассматривала Репину. Она была брюнетка среднего роста, ни толста, ни худа. Черты лица не крупные, глаза черные или темные, но блестящие, зубы белые, и когда она улыбалась, то ее лицо делалось красивым. Говорили, что Репина имеет большое значение в московском театре и что по ее милости дочь Щепкина не была принята на московскую сцену» (воспоминания А. Панаевой не во всем точны: композитор А. Н. Верстовский (1799—1863) в то время не был директором московских театров, а состоял там в должности инспектора трупп и репертуара; директором он стал гораздо позже — в 1860 г.).

Артист и режиссер Московской труппы Сергей Петрович Соловьев (1817—1879; он же автор множества переводов французских водевилей для императорских театров) в своих записках «Двадцать пять лет из жизни Московского театра» уделил Надежде Репиной много места. Он писал, что жизнь примы наложила отпечаток на характер и поведение Надежды Васильевны, обвиняя ее в своенравности и капризности: «К сожалению, такое полное счастье очень дурно повлияло на ее характер; она сделалась настойчивой, своенравной и капризной, она не знала и не хотела знать никаких театральных постановлений, который для всех прочих артистов были обязательны; так, например, артист не имел права держать более пяти минут присланный за ним казенный экипаж, она же держала его по целым часам; все артисты были обязаны являться на репетицию непременно в назначенные часы, а она постоянно опаздывала; артист, провинившийся против этих правил, наказывался денежным штрафом, а ей никогда не было сделано и малейшего замечания». Но тот же С. П. Соловьев отмечал ее огромный талант и вспоминал, как Репина и Мочалов играли «Цыганах» по А.Пушкину, она — Земфира, он — Алеко, приводя в восторг всю театральную Москву; но однажды Мочалов сам так заслушался свою партнершу, что выкрикнул в порыве чувств: «Это черт, а не женщина!».

Репертуар Надежды Репиной был огромен. Ее карьера стремительно шла всё выше. А закончилась в 1841 году — совершенно неожиданно для нее самой, причем по вине любящего супруга, композитора А. Н. Верстовского.

Правда, и уйдя в отставку, она продолжала приходить за кулисы, работала с молодыми актрисами. Но это была уже другая жизнь, которой она тяготилась. Ее партнёр С. Соловьев писал: «Репина жила искусством и для искусства, жизнь её состояла или в игре на сцене, или в приготовлении к этой игре; помимо этой жизни она не жила и не могла жить» (Соловьев С. П. Двадцать пять лет из жизни московского театра // Ежегодник императорских театров. Сезон 1902—1903. Приложение 1).

Семья

С 1823 года Алексей Николаевич Верстовский служил в канцелярии московского генерал-губернатора Д. В. Голицына. В это время московская императорская труппа несколько отделилась от общей дирекции императорских театров и на какое-то время вошла в подчинение генерал-губернатора. Музыкальная карьера Верстовского продвигалась стремительно успешно: с 1825 года Верстовский — инспектор музыки Московской императорской труппы, с 1830 — инспектор репертуара императорских московских театров, в течение 1848—1860 гг. — управляющий конторой Дирекции императорских московских театров.

Репина и Верстовский были знакомы давно, Верстовский был ее преподавателем. Но когда их отношения перешли границу партнеров, в семье А.Верстовского разразился скандал: приличному дворянину, каким почитал себя отец Алексея Николаевича, не пристало жениться на дочери театрального музыканта из столыпинских крепостных, которого выкупила дирекция Московского казенного театра. Алексей Николаевич был иного мнения. Вконец разругавшись с отцом, в 1828 г. композитор переехал в одноэтажный деревянный дом с мезонином, владельцем которого был коллежский советник Карл Бем (современный адрес: Москва, ул. Жуковского, д. 9), где снимала квартиру актриса Надежда Репина.

Поначалу жили в гражданской браке. Почему-то считается, что гражданские браки, то есть не зарегистрированные официально властями и церковью, в XIX веке в России воспринимались как нарушающие общественную мораль и подвергавшиеся гонениям (очевидно, в этом сыграли свою роль школьные уроки литературы, когда «проходили» роман Льва Толстого «Анна Каренина» — писатель-граф проявил свое отношение к пресловутому женскому вопросу), но это не так. В российской провинции, безграмотной и удручающе невежественной, отношение к женщине и ее чувствам действительно было чудовищным, но по-европейски цивилизованные столицы Петербург и Москва вполне умели отделять семейные отношения от непристойностей, и никакого неприятия в обществе гражданские браки не испытывали. Ни анафеме, ни гонениям такие семьи не подвергали. Другое дело, что юридическая система Российской империи оказалась неповоротлива и крайне медленно реагировала на общественные запросы. До самого начала революционного ХХ века, сметшего в вихре все закоренелые устои и обычаи, гражданские браки считались в России непризнанными юридически, — но не обществом. Нельзя, правда, при этом забывать, что у разных людей все равно были разные мнения на сей счет.

Надежда Репина стала главной музой Алексея Верстовского, и именно ей предназначались главные роли в его музыкальных произведениях.

Через несколько лет, в 1836 году, супруги купили собственный дом на Арбате в Большом Афанасьевском переулке, № 16/24; там они жили с 1836 по 1860 гг., пока не переехали в другой дом в Хлебный переулок — правда, к этому времени Надежда Васильевна Репина уже не была актрисой Московской императорской труппы.

В самом начале 1840-х годов ожидались новые перестановки в императорских театрах. Их ждали с некоторым опасением — московская труппа несколько раз меняла начальство — оставаясь в общей системе императорских театров, она то переходила под покровительство московского генерал-губернатора, но под эгиду Петербургской общей дирекции императорских трупп.

Алексей Николаевич наверняка, как и все мужчины, хотел, чтобы жена уделяла больше внимания дому и ему как мужу, не понимая, что сцена — для нее это и есть ее жизнь. Он стал потихоньку, без ее ведома, добиваться отставки для своей жены. И — добился-таки!

С. П. Соловьев в своих записках «Двадцать пять лет из жизни Московского театра» писал о том, как он видел причины происходящего — капризы примадонны московской сцены, ее полное наплевательство на все театральные правила могли не пройти при новом начальстве, а «поступаться принципами» Надежда Васильевна, по-видимому, и не собиралась: «Верстовский хорошо понимал, что такой порядок вещей не может продолжаться при новом директоре, и что Репина будет сравнена в правах со всеми артистами, а также хорошо понимал, что она не будет в силах подчиниться этим новым условиям, и для того, чтобы избавить и ее, и себя от непременных больших неприятностей, но зная, что она на это никогда не согласится, сам начал хлопотать об ее отставке без ее ведома. Верстовский был человек очень умный и практичный, но тут сделал весьма важную роковую ошибку. Отставку для Репиной Верстовский получил очень скоро, ей назначалась пенсия — две трети получаемого ею жалованья, полного оклада она не получила потому, что не выслужила узаконенных лет. Верстовский действовал в этом деле с такою осторожностью, что и в театре никто даже и не подозревал этого и всех менее сама Репина».

8 февраля 1841 года Надежда Репина исполняла роль Славской в водевиле «В людях ангел — не жена! Дома с мужем — сатана!» (перевод Ленского французского водевиля «L’ange dans le monde et le diable a la maison» авторов Ф. де Курси и Д.-Ш. Дюпети), не подозревая, что это ее последний выход на сцену.

Дома ее ожидали гости — по всей видимости, Алексей Николаевич собрал их для оказания моральной поддержки при объявлении жене об ее отставке, которую он добился. Она же, услышав об этом, упала в обморок.

Но деваться уже было некуда. Ей было 32 года, впереди еще было много лет — пустых и ненужных. Тогда же, в 1841 году, они официально оформили брак. По сословным законам, действующим в Российской империи, дворяне не могли официально жениться на актрисах императорских трупп; теперь же, покинув службу на императорских подмостках, Репина в личной жизни стала свободна.

Москва, Хлебный пер, 28 (современный адрес). Дом Верстовских. В 1935—1941 годах в доме была резиденция военного атташе Германии генерал-майора Эрнста Кёстринга. В 1944—2011 годах в здании располагалось посольство Исландии в России.

Большинство ролей Надежды Репиной перешли к актрисе П. И. Орловой.

От безысходности, от невозможности жить вне сцены, вне славы актриса стала употреблять изрядное количество напитков, что и свело её через годы в могилу.

Алексей Николаевич Верстовский скончался в их доме в Хлебном переулке 5 (17) ноября 1862 года. Она пережила мужа на пять лет. Умерла в том же доме в Хлебном переулке. Похоронена возле мужа А. Н. Верстовского на Ваганьковском кладбище.

К этому времени она уже давным-давно перестала быть актрисой, но тем не менее одна газета написала в некрологе: «С ее уходом московская сцена понесла великую утрату, и Бог знает, когда и кем она будет пополнена. По крайней мере, до сих пор место незабвенной артистки остается вакантным. Истинные таланты не родятся, как грибы».

Репертуар

Огромный репертуар Надежды Репиной составляли и оперные партии, и водевильные роли, и песни в концертных исполнениях, перечислить всё не представляется возможным.

Популярностью пользовались в ее исполнении песни А. Верстовского «Колокольчик» («Вот мчится тройка удалая…»), «Песня Земфиры» («Старый муж, грозный муж…») из инсценировки поэмы «Цыганы» А. Пушкина (постановка 29 января 1832), песни сумасшедшей Фионы в драме «Рославлев» А. Шаховского с музыкой А. Верстовского и А. Варламова, песня дочери Мельника «По камушкам, по желтому песочку» на музыку А. Алябьева к инсценировке «Русалки» А. Пушкина (постановка 20 апреля 1838, московский Большой театр).

Список оперных партий Надежды Репиной составлен А. М. Пружанским:

• 1825 — Каллиопа — «Торжество муз» А. Алябьева и А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1823 — Мария де Люссень — «Женщина-полковник» Н. Кубишты (первая исполнительница)
• 1823 — Маша — «Лунная ночь, или Домовые» А. Алябьева
• 1824 — Наденька — «Хлопотун, или Дело мастера боится» А. И. Писарева, музыка А. Алябьева и А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1824 — Людмила — «Учитель и ученик, или В чужом пиру похмелье»; перевод А. И. Писарева водевиля Мельвиля по мелодраме Джованни Жиро «Гувернер в хлопотах», музыка А. Алябьева, А. Верстовского и Ф. Е. Шольца (первая исполнительница)
• 1825 — Эмилия — «Три десятки, или Новое двухдневное приключение» А. Алябьева и А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1826 — Маша — «Иван Сусанин» К. Кавоса (впервые в Москве)
• 1827 — Нисета — «Фанфан-Тюльпан, или Давно пора бы догадаться» П. Турика
• 1827 — Шарлотта — «Две записки, или Без вины виноват» А. И. Писарева, музыка А. Алябьева и А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1827 — Волшебница Моргана — «Пастушка, старушка, волшебница, или Что нравится женщинам»; авторизованный перевод с фр. А. И. Писарева, музыка А. Алябьева и А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1827 — Ленушка — «Молодая мать и жених в 48 лет, или Домашний спектакль» А. Алябьева (первая исполнительница)
• 1827 — Клодина — «Моя жена выходит замуж» А. Алябьева и А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1827 — Галатея — «Чёрный латник, или Сын проклятия» Э. Мегюля
• 1828 — Анна — «Белая дама»/«Белая волшебница» Ф. Буальдьё
• Фаншета — «Новый Парис» А. Верстовского и Л. Маурера
• 1828 — Юлия — «Пан Твардовский» А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1828 — Викторина — «Средство выдавать дочерей замуж»; авторизованный перевод А. Писарева, музыка А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1828 — Фанни — «Пять лет в два часа, или Как дороги утки» А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1828 — «Швейцарское семейство, или Тоска по отчизне» И. Вейгля
• 1828 — Милослава — «Русалка» С. И. Давыдова или К. Кавоса (точное авторство не установлено)
• 1828 — Зелия — «Алина, королева Голкондская» Ф. Буальдьё
• 1829 — Анна — «Обезьяна-воровка, или Жертва злобы ослепления». Музыка разных авторов
• 1829 — Аннета и Камилла — «Жоконд, или Искатели приключений» Н. Изуара
• 1829 — Гюльнара — «Гюльнара, или Персидская невольница» Н. Далейрака
• 1829 — Всемила — «Илья-богатырь» К. Кавоса
• 1829 — Генриетта — «Каменщик» Д. Обера
• 1829 — Сюзетта — «Невинный в вине, или Судейский приговор» Н. Изуара
• 1829 — Лиза — «Сюрприз» И. Геништы (первая исполнительница)
• 1829 — Горожанка — «Девкалионов потоп, или Меркурий-предъявитель». Музыка из народных песен (первая исполнительница)
• 1829 — «Дипломат», комедия-водевиль; перевод с французского Н. Ф. Павлова и С. П. Шевырева водевиля Ж. Делавиня и Э. Скриба (Le Diplomate)
• 1830 — Царь-девица — «Иван-царевич» А. П. Полякова (первая исполнительница)
• 1830 — Эмма — «Муж и жена» в переводе Д. Т. Ленского, музыка А. Алябьева, А. Верстовского, Л. Маурера и Ф. Е. Шольца (первая исполнительница)
• 1831 — Вильгельма Блюменталь — «Старый гусар, или Пажи Фридриха II»; опера-водевиль в 3 действиях: перевод Д. Т. Ленского пьесы Т.-Ф. Девильнева, Э. Дюпати и В.Сент-Илера (сюжет заимствован из романа Ш.-А.-Г. Пиго-Лебрена «Les barons de Felsheim»); музыка А. Алябьева, И. Геништы, Л. Маурера, Ф. Е. Шольца (первая исполнительница; в собственный бенефис Н. В. Репиной)
• 1831 — Бетти — «Женни» М. Э. Карафа
• 1831 — Бетти — «Две ночи» Ф. Буальдьё
• 1831 — Мальвина — «Вампир, или Мертвец-кровопийца» Г. Маршнера
• 1831 — Церлина — «Фра-Дьяволо, или Гостиница в Террачине» Д. Обера
• 1831 — Генриетта — «Невеста» Д. Обера
• 1832 — Кеттли — «Кеттли, или Возвращение в Швейцарию» неизвестного композитора
• 1832 — Ленушка — «Карантин» А. Верстовского и Л. Маурера
• 1832 — Фиона — «Рославлев, или Русские в 1812 году». Сочинение А. Шаховского. Музыка А. Верстовского и А. Варламова
• 1832 — Троепольская — «Актеры между собою, или Первый дебют актрисы Троепольской» А. Верстовского и Л. Маурера
• 1832 — Гремислава — «Вадим, или Пробуждение двенадцати спящих дев» А. Верстовского (первая исполнительница)
• 1833 — Луиза — «Бонар в луне, или Астрономические бредни» И. Фельцмана (первая исполнительница)
• 1833 — «Шестнадцать лет»; перевод драмы В. Дюканжа (Il y a seize ans)
• 1833 — Катерина — «Любовное зелье, или Цирюльник-стихотворец» Д. Т. Ленского (первая исполнительница)
• 1933 — Наденька — «Хороша и дурна, глупа и умна», перевод Д. Т. Ленского французского водевиля Э. Скриба и Мельвиля «La demoiselle à marier, ou La première entrevue»
• 1834 — ? — «Ивановщина, или Именины пращура» шутка-дивертисмент (первая исполнительница)
• 1834 — Эми — «Лейчестер и Елизавета, или Замок Кенильворт» Д. Обера
• 1834 — Пиппо — «Сорока-воровка, или Опасность судить по наружности» Дж. Россини
• 1834 — Эмма — «Эмма, или Безрассудные обещания» Д. Обера
• 1834 — Франческа — «Людовик, или Ненависть и любовь» Л. Герольда
• 1834 — Нисетта — «Тайный брак, или Поединок в Пре о’Клер» Л. Герольда
• 1835 — «Иван Савельич»; водевиль Ф. А. Кони; в собственный бенефис Н. В. Репиной
• 1835 — Леокадия — «Леокадия» Д. Обера
• 1835 — Церлина — «Дон Жуан» В. Моцарта
• 1835 — Надежда — «Аскольдова могила» А. Верстовского (партия была написана композитором специально для певицы; первая исполнительница)
• 1836 — Даша — «Ещё чудные встречи, или Суматоха в Сокольниках» Н. Изуара (первая исполнительница)
• 1836 — «Дамский доктор»; перевод Д. Т. Ленского водевиля Э. Скриба и Мельвиля (Le medecin des dames); в собственный бенефис Н. В. Репиной
• 1836 — Мария — «Клятва, или Делатели фальшивых монет» Д. Обера
• 1837 — Бетли — «Швейцарская хижина» А. Адана
• 1837 — Имогена — «Пират» В. Беллини
• 1837 — Офелия — «Гамлет» Шекспира в переводе Н. А. Полевого, музыка А. Варламова; в роли Гамлета П. С. Мочалов
• 1837 — Сара — «Сара, шотландская сирота» А. Гризара
• 1838 — Анна — «Ганс Гейлинг, или Царь земных духов» Г. Маршнера
• 1838 — Анжела — «Чёрное домино, или Таинственная маска» Д. Обера
• 1838 — «Чересполосные владения»; водевиль в 1 д. Н. А. Полевого; в собственный бенефис Н. В. Репиной
• 1838 — Сюзанна — «Женитьба Фигаро» Бомарше (в помещении московского Малого театра)
• 1839 — ? — «Барышня-крестьянка»; водевиль в 2 д. Н. А. Коровкина по повести А. С. Пушкина (в Большом театре в собственный бенефис Н. В. Репиной)
• 1839 — Мария — «Мария, или Безнадежная любовь» Л. Герольда
• 1839 — Мадлен — «Почтальон из Лонжюмо» А. Адана
• Софья — «Горе от ума» А. Грибоедова
• Сюзанна — «Женитьба Фигаро» П. Бомарше
• Луиза — «Коварство и любовь» Ф. Шиллера
• Мирандолина — «Трактирщица, или Хозяйка гостиницы» К. Гольдони
• Маруся — «Казак-стихотворец» К. Кавоса
• Зетюльба — «Калиф Багдадский» Ф. Буальдьё
• Агнесса — «Агнесса»/ «Отец и дочь» Ф. Паэра
• Люция — «Осада Коринфа» Дж. Россини
• Лореза — «Жан Парижский» Ф. Буальдьё
• 1839 — Лиза — «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» Д. Т. Ленского по мотивам французского водевиля М. Теолона и Ж. Байяра «Отец дебютантки» (фр. Le Père de la débutante), музыка А. Верстовского (первая исполнительница; причем Ленский писал роль специально на Н.Репину)
• 1839 — Розалия — «Тоска по родине» А. Верстовского; партия была написана композитором специально для певицы (первая исполнительница)
• 1840 — Параша — «Параша-Сибирячка» А. Верстовского (первая исполнительница)
• Славская — водевиль «В людях ангел, не жена»; перевод Д. Т. Ленского французского водевиля «L’ange dans le monde et le diable à la maison» Ф. де Курси и Д.-Ш. Дюпети

На других языках

• англ.