Циклопедия скорбит по жертвам террористического акта в Крокус-Сити (Красногорск, МО)

Теодор Герино

Материал из Циклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску

Теодор Герино́ (фр. Theodore Guerinau, 1808 — после 1845) — французский танцовщик и балетмейстер, работавший в России с 1834 по 1845 год.

Самое начало XIX столетия в России характеризуется продолжением европеизации. В России этого периода работали многие европейские ученые-практики, врачи, аптекари, инженеры, ремесленники… Российская империя всячески приветствовала и способствовала их деятельности на русской земле. Особенное государственное внимание уделялось театральному искусству — подданным Российской империи усиленно прививались европейские вкусы, Россия должна была встать в один ряд с другими европейскими государствами. Для работы в императорских театрах из Европы приглашались музыканты, композиторы, певцы, танцоры… На гонорары казна не скупилась. Многие из них настолько прочно связали свою судьбу с Россией, что оказались утеряны для своих родных стран, и каких бы то ни было документов об их жизни и творчестве до того, как они попали в Россию, не сохранилось. Да и Россия о них сохранила немного информации — поди, не графы да не князья.

Одним из таких прибывших для работы в Россию был французский танцор Теодор Герино́.

Биография[править]

О его жизни до приезда в Петербург практически ничего неизвестно. По всей видимости, он был родом из французской провинции[1], хотя историк русского балета Юрий Алексеевич Бахрушин настаивает, что он закончил парижскую балетную школу, а затем выступал в Бордо и Лондоне[2], где привлёк внимание представителей дирекции русских императорских театров, ищущих для русской сцены таланты по всей Европе.

В 1834 году Теодор Герино прибыл в Санкт-Петербург для службы в императорской труппе и сразу покорил зрителей, дебютировав в балете хореографа Алексиса Блаша «Дафнис, или Клятвопреступник»[3][4]. Тут же посыпались новые роли. В следующий театральный сезон (1835 г.) он исполнил партию Джеймса в балете «Сильфида», заменив первого исполнителя Фредерика Малаверня (это была первая постановка балета в России, сделанная Антуаном Титюсом); затем ведущие партии в балетах Шарля Дидло «Венгерская хижина» (граф Рагоцкий); Огюста «Альмавива и Розина» (граф Альмавива); «Морской разбойник» (Райдаг-бей); в 1836 — в балетах Антуана Титюса «Дикий остров» (Артур) и «Восстание в серале» (Измаил). Не меньшим успехом пользовалось исполнение им балетных сцен в операх и выходы в дивертисментах, особенно он прославился исполнением итальянского танца сальтарелла в партнерстве с Лаурой Пейсар[5]. Когда в Петербург на гастроли приехала великая танцовщица Мария Тальони, в партнеры ей сразу же был назначен Теодор Герино.

Творчество Теодора Герино в России стало заметной ступенью в развитии всего русского балета. Танец его являл собою совершенство мужского балета. Позже, когда Теодор Герино танцевал в Москве партию Рудольфа из балета «Дева Дуная» (композитор Адольф Адан, балетмейстер Филипп Тальони), В. Г. Белинский писал: «Г-н Герино показал нам, что и мужчина может иметь самобытное значение в танцах. Он столь же превосходный актер, как и танцовщик; жесты его выразительны, танцы грациозны, лицо — говорит. Мимикою и движениями он разыгрывает перед вами многосложную драму. Да, в этом случае танцевальное искусство есть искусство»[6]. Советский историк балета Ю. А. Бахрушин, через множество лет в своей в книге «История русского балета» (М., Сов. Россия, 1965, 249 с.) не мог обойти молчанием творчество Герино и давал ему самую высокую оценку: «Исключительно одаренный танцовщик и артист, он обладал хорошей техникой, большим темпераментом и выгодной наружностью»[2].

В императорских труппах работало немало европейских артистов. Одной из партнерш Теодора Герино стала приглашённая в Россию французская танцовщица Лаура Мари Жозефина Пейсар. Вскоре их отношения из партнёрских переросли в более близкие. Однако любовная идиллия оказалась нарушена мужской изменой — судя по всему, в императорскую балетную труппу затесалась коварная соблазнительница. Лаура Пейсар решила поступить вполне тривиально: раз на дальнейшее женское счастье рассчитывать больше не приходилось, она сочла, что и продолжать такую жизнь не стоит. Благо всё необходимое имелось на сцене: разноплановые театральные машины всевозможных габаритов — «последний писк» инженерной мысли начала XIX столетия — постоянно использовались в постановках для создания сценических эффектов — полётов, падений, прыжков из поднебесья, приземлений, превращений и т. д. Оставалось только выбрать самый высокий объект, с которого и сорваться на императорскую сцену. Но, видно, у французской балерины была полоса тотального невезения. Когда она уже почти сорвалась с высоты, платье зацепилось за торчащий механизм чудо-техники, нога подвернулась и желанного падения на императорские подмостки не случилось. С чудо-техники балерину общими усилиями сняли, но результатом стал перелом ноги и, как следствие, — завершение балетной карьеры. А Теодор Герино в полной растерянности, по-мужски не поняв реакции возлюбленной на невинные шутки, женился на теперь уже бывшей танцовщице[7].

В 1838 году чета Герино была переведена в Москву: жена — в качестве балетного педагога, а муж — первого танцовщика императорской балетной труппы Большого театра и балетмейстера. А. И. Вольф (Вольф А. И. Хроника Петербургских театров с конца 1826 до начала 1881 года) отметил это событие так: «Герино вслед затем оставил Петерург и был заменен Эмилем Гредлю, который долгое время служил подпоркою.. не то, чтобы балету, но танцовщицам, когда они опрокидываются после быстрого пируэта».

Для дебюта в Москве Теодор Герино выбрал дивертисмент с итальянской сальтареллой, исполнив её с А. И. Ворониной-Ивановой и четырьмя танцовщицами кордебалета[8]. Уже первые выступления Теодора Герино привлекли внимание критики: газета «Московские ведомости» не замедлила откликнуться: «Быстроту, ловкость и грациозность движений г-на Герино описывать нельзя; их надобно видеть. Смотря на него, вы забываете, что он изучил весь ход этого танца. Вы точно думаете, что он танцует по вдохновению и что каждая быстрая перемена в его движениях есть порыв его собственной фантазии, а не требование изобретенной пляски. В этом танце все живо, дико, нестройно: артист может увлечься этой беспорядочностью, не забывая притом своих границ, и всякий раз придавать танцу новую физиономию» (1838 г.)[1].

Постоянной московской партнёршей Теодора Герино стала звезда Большого театра, выдающаяся русская балерина Екатерина Александровна Санковская, ученица французской балерины, работавшей в Москве, Фелицаты Гюллень-Сор. Два балетных таланта — Теодор Герино и Екатерина Санковская представляли собой восхитительную танцевальную пару. Герино не только сам танцевал с нею, но и ставил специально для нее танцевальные номера, дивертисменты и балетные спектакли. 18 декабря 1838 года в московском Большом театре прошла премьера балета «Дева Дуная»[9], в котором Герино блистал еще на сцене в Санкт-Петербурге в дуэте с Марией Тальони. Теперь главную роль в паре с ним исполняла Санковская.

На московской сцене Теодору Герино в качестве хореографа предстояло заменить главного балетмейстера Большого театра Адама Павловича Глушковского, который через год после приезда в Москву Герино ушёл в отставку[10]. Годом раньше, в 1838 году (возможно, еще раньше — в 1835 г.), в отставку вышла Фелицата Гюллень-Сор, первая женщина-балетмейстер на русской сцене. Кроме того, Герино, будучи балетмейстером московской императорской труппы, вёл учебные балетные классы императорского театрального училища — его имя навсегда осталось в списке имен руководителей московской хореографической школы[11].

Как балетмейстер Герино не создавал новые виртуозные спектакли, а видел свою миссию в перенесении лучших петербургских постановок на московскую сцену, правда, дополняя их танцами собственного авторства[2][5].

В этих сценках и дивертисментах он часто выступал сам совместно с Екатериной Санковской. Партнёры подружились и выступали вместе не только на сцене, но и в жизни, протестуя против тяжёлых условий содержания артистов императорских трупп[2][1]. Увы, эти выступления, в отличие от танцевальных, успеха не приносили.

26 ноября 1845 года Теодор Герино был уволен из императорских театров.

Больше об этом выдающемся танцовщике ничего неизвестно.

Работа в России включала[править]

Исполнитель (Петербургская императорская труппа):


Постановщик (Московская императорская труппа):

  • 1838 (премьера 18 декабря 1838 г. в Большом театре) — «Дева Дуная» (по хореографии Ф. Тальони, но с добавлением собственных танцевальных сцен[4], сам исполнил партию Рудольфа)
  • 1840 — «Восстание в серали» (исполнил партию Измаила)
  • 1841 — «Морской разбойник» на музыку Адольфа Адана (исполнил партию Райдаг-Бея)
  • 1842 — «Киа-Кинг» на музыку Дж. Россини, Г. Спонтини, П. Романи (совместно с П. И. Дидье по хореографии А.Титюса, Герино — в партии Киа-Кинг)
  • 1843 — хореографические сцены к опере «Бронзовый конь»
  • 16 октября 1843 — «Асмодей, хромой колдун» («Хромой бес»)[12]
  • 1844 — выступил в партии Ахмет-паши в балете «Пери», балетмейстер Фредерик

Поставил танцы в операх: «Тоска по родине» А. Н. Верстовского, «Фаворитка» Г. Доницетти, «Бронзовый конь» Д. Ф. Обера, «Карл Смелый» Дж. Россини и др. В опере-водевиле «Вот так пилюли! Что в рот, то спасибо» создал балет «Остров доброго гения» на музыку С. И. Штуцмана[5][4] (премьера: 30 января 1842 в московском Большом театре, режиссер П. М. Щепин; литературная переделка Д. Т. Ленского по французскому музыкальному водевилю «Пилюли дьявола» (Les pilules du diable) Ф. Лалу, О. Анисе-Буржуа и Лорана).

Источники[править]