Армия Дурранийской империи

Армия Дурранийской империи — вооружённые силы Дурранийской империи.

Общие сведения

Ввиду того, что сама родоплеменная структура пуштунов препятствовала их чрезмерной эксплуатации, шахи Дуррани с самого начала видели свою державу как завоевательную, и опираясь на свои войска стремились подчинить себе другие страны и народы, чтобы взимать с них налоги. Для этого нужна была сильная мобильная и организованная армия. За первые 50 лет существования империи Дуррани афганские шахи провели большое число завоевательных походов, из которых не менее 18 были вторжениями в северную Индию. Восточный Иран и южный Туркестан также неоднократно становились объектом афганских нашествий. Завоевания сопровождались захватом огромной добычи — золота, предметов роскоши, рабов — и угоном скота.

Армия представляла собой сочетание регулярных отрядов личной гвардии шаха с ханской кавалерией и ополчениями племен.

Регулярные части составляли обычно не более 30 % численности армии. Прочие 70 % приходились на долю различных нерегулярных отрядов: отряды ханской кавалерии — «ханан-и саваре», или «хаванин-и саваре» («конные ханы»), сформированные вождями афганских племен; контингенты родоплеменных ополчений; вспомогательные отряды, укомплектованные военными колонистами и жителями особых военных зон; отряды, выставлявшиеся по требованию шаха его вассалами, правителями зависимых ханств и эмиратов Восточного Ирана и Северной Индии.

Регулярная часть набиралась из гулямов и состояла из корпуса мушкетеров (туфангчи или джазаирчи), отряда шахских телохранителей (кашикчи), полевой жандармерии (насакчи). Гвардия гулямов была личным оружием шаха в покорении новых земель.

Поступление на службу в регулярную армию был добровольным. Воин получал обмундирование, коня и денежное правительственное содержание. Но кормить лошадей и содержать себя они должны были сами.

3/4 армии составляла конница, вооруженная ружьями и саблями.

Помимо кавалерии, имелись отряды всадников, передвигавшихся на верблюдах: эти отряды, как правило, были задействованы во время переправ через реки. Пехота составляла 1/4 регулярной армии.

В нерегулярные части входили отряды ханской кавалерии, родоплеменные ополчения, отряды из жителей специальных военных зон, отряды эмиратов и ханств и составляли 70% армии. Воины нерегулярных частей, призываемые из определенных районов, являлись в армию уже вооруженными, а по возвращению в свои земли они освобождались от уплаты налогов за текущий год. Племенные отряды приходили под командованием племенных вождей, и их жалование входило в ежегодные инвестиции, получаемые вождями от правительства. Третьей частью нерегулярных войск были отряды ханской конницы, которая, как и регулярная армия, всегда находилась в боевой готовности. В мирное время эти отряды занимались охраной границ, дорог, обеспечивали внутреннюю безопасность, выполняя полицейские функции. В качестве жалования после окончания военного похода они освобождались от уплаты налогов за текущий год.

Помимо основных соединений имелись также специальные отряды. Одним из них был отряд шахских телохранителей — «кашикчи» («часовых»), в нем было несколько сот воинов; их вербовкой ведал начальник армейской прислуги — «орду-баши». При преемниках Ахмад-шаха отряд этот набирался из уроженцев Индии, воины его были обмундированы на европейский лад. Начальник телохранителей имел титул «кашикчи-баши». В мирное время телохранители-кашикчи охраняли дворец шаха, а во время походов — его ставку. «Кашик-хана» — помещение, в котором размещались телохранители, находилось перед входом в личные покои главы государства; посторонние в кашик-хана не допускались; исключений не делали даже для ближайших родственников шаха. Когда, например, осенью 1788 года шах-заде Хумаюн, бывший правителем Кандагара, прибыл в Кабул и пожелал пройти к своему отцу Тимур-шаху, стража его не пустила; произошла ссора, во время которой Хумаюна схватили и обыскали. У него был найден нож, и шах приказал заключить своего сына в тюрьму.

Ахмад-шахом были созданы части полевой жандармерии («насакчи») для несения охранной и заградительной службы и приведения в исполнение приговоров, вынесенных шахом. Во время военных действий воины этого отряда располагались позади сражавшейся армии и имели обязанность расправляться со всеми, кто попытается бежать с поля боя.

Помимо перечисленных отрядов в афганской армии имелись специальные квартирмейстерские, транспортные подразделения и всевозможные вспомогательные команды, занимавшиеся обслуживанием ставок шаха, находившихся в ведении орду-баши.

Отряды ханской кавалерии, так же как и регулярные части, находились и в мирное время в полной боевой готовности. Они назывались «байраг» («знамя») и формировались из соплеменников, слуг или рабов их командиров. Специальным фирманом шаха определялась численность отдельных отрядов (пропорционально количеству земли, пожалованной их вождям, или получаемому из казны жалованью) и утверждалось воинское звание их командиров.

В зависимости от численности отряда хану присваивался чин «саркарда-и саваре» или «хан-и саваре». Младших офицеров своей части хан назначал сам. Всякий командир «байрага» имел свой флаг, литавры или барабан и «зурначи» (флейтиста).

Ханан-и саваре охраняли границы, дороги, государственные склады, а также участвовали в сборе налогов и взыскании недоимок.

Крупные отряды воинов имели светские и крупнейшие духовные феодалы.

Особое место занимали контингенты, выставлявшиеся племенем дуррани, «газиян-и дуррани», как их называет Хусайн Али. Они являлись основой создаваемых в военное время иррегулярных формирований. Численность отрядов дуррани составляла почти 12 тыс. человек. Как правило, отдельные части, состоявшие из воинов дуррани, включались в каждый иррегулярный кавалерийский корпус.

Остальные иррегулярные кавалерийские части — «caвapxa-и чарики», формировавшиеся из ополченцев других афганских племен, призывались под знамена только в случае особой необходимости.

Многие районы, населенные пуштунами, освобождались от уплаты налогов. Взамен этого в случае войны они выставляли отряд воинов определенной численности и в полном вооружении. Такие отряды были обязаны посылать в армию шаха гагиани, оракзаи, юсуфзаи, баннучи, племена Хоста и т. д. Некоторые племена в мирное время платили налоги, но во время войны эти налоги заменялись поставкой отряда воинов; в частности, племя марват в ходе войны взамен налога верблюдами отправляло в армию шаха 200 всадников.

Важное значение имела военная канцелярия, ведавшая учётом личного состава регулярной армии, армейским казначейством и запасами, занималась выдачей продовольствия из государственных складов и снабжением армии всем необходимым. Начальником этой канцелярии был чиновник, который при преемниках Ахмад-шаха назывался «лашкарневис».

Именные списки всех воинских отрядов хранились в специальной канцелярии «сан-чакра».

Командование

Главнокомандующим (сипахсаларом) всех войск являлся сам шах. По другим данным, хотя верховным главнокомандующим всеми вооруженными силами империи был шах, но непосредственное руководство армией он осуществлял через командующего — «сипахсалара», в ведении которого находились военная канцелярия — «дафтар-и низам», интендантство и арсенал. Во времена Ахмад-шаха сипахсаларом был Мохаммад Джахан-хан Попользай. Иногда главнокомандующему присваивался почётный титул «сардар-и сардаран» (сардар сардаров).

Военной канцелярией (дафтар-и низам) заведовал лашкар-невис (секретарь по делам армии). Это учреждение контролировало расходы армии, выплачивало жалованье рядовым и офицерам, формированием войск.

Интендантство занималось заготовкой провианта, возглавлял его особый чиновник — союрсатчи-баши, на котором лежала большая ответственность по ведению отчетности изъятого у населения провианта на нужды армии и выдачи населению расписок.

Арсеналом (кур-хана) ведал курчи-баши (командир шахской гвардии).

Командир отряда назывался «насакчи-баши». Его непосредственным начальником был «харкара-баши», глава осведомительной службы. В ведении последнего находились также все конные и пешие посыльные. Конных фельдъегерей обычно называли «савар-чапар» или «чапар», а также «касид».

Низшим подразделением регулярной армии было отделение, состоявшее из 10 солдат, находившихся под командованием дах-баши. Пять отделений образовывали взвод, которым командовал пинджах-баши. Два взвода составляли роту во главе с сотником юз-баши, а несколько рот — батальон под начальством минг-баши.

Отдельные части (рисала или кита) обычно насчитывали 3−5 тысяч бойцов и состояли из нескольких батальонов; известно, что в армии шаха Замана отряд регулярных войск под командованием Илтифат-хана Ходжа-сара насчитывал 4900 бойцов, а отряд Юсуф Али-хана Ходжа-сара — 3 тысячи бойцов.

Командиры отдельных частей обычно имели чин амирлашкар.

Во время войны из этих частей формировались корпуса по 12−18 тысяч солдат, командование которыми поручалось знатным сардарам.

Офицерский состав регулярной армии состоял из придворных, приближенных и даже евнухов шаха и назначался лично шахом же. Офицерам при вступлении в должность выдавался фирман, в котором указывался присвоенный чин и жалованье, перечислялось подаренное почётное оружие и пр.

Впрочем, порой имелась условность формального поста. Так, Шах Пасанд-хан, являвшийся чиновником («даругой») конюшен Ахмад-шаха, в битве под Панипатом командовал 12-тысячным кавалерийским корпусом, состоявшим из афганцев, кызылбашей, узбеков и чар-аймаков.

Военные базы

Главные силы регулярной армии — «фаудж-и низам» или «аскар-и муназзам» — и гвардия шаха обычно расквартировывались в столице страны. Отдельные регулярные части, усиленные нерегулярными формированиями, квартировали в центрах вилайетов. В западных вилайетах сильнейшие гарнизоны обычно располагались в Герате; при Ахмад-шахе в распоряжении правителей этого города находилось ~2 тысяч «исправно-вооруженного войска». Шах Заман в начале своего правления держал здесь 15 тысяч воинов, а шах Шуджа — 8 тысяч и отряды дуррани и аймаков.

В индийских вилайетах при Ахмад-шахе гарнизоны наибольшей численности стояли в Лахоре, а при его преемниках — в Мультане и Кашмире.

В частности, в Мультане, после того как этот город был отбит Тимур-шахом у сикхов, были оставлены отряды под командованием Музаффар-хана Садовая численностью в 20 тысяч человек.

При Тимур-шахе гарнизон Кашмира состоял из 3 тысяч кавалеристов и пехотинцев. При шахе Замане войска, находившиеся в Кашмире, были усилены переброской сюда кавалерийского корпуса численностью в 11 тысяч человек с 416 замбуреками, а общая численность этих войск составляла около 16 тысяч человек. Тем самым, шах Заман держал в Кашмире почти 60 % воинских частей, находившихся в индийских вилайетах. В начале 19 века гарнизон Кашмира уменьшился; в 1809 году он состоял из 8600 человек. В прочих вилайетах войск, как правило, было меньше, и обычно в распоряжении хакима находилось от 1,5 до 2 тысяч воинов.

Порой отряды афганских войск располагались на территории вассальных княжеств. Например, что, уходя из Хорасана в 1755 году, Ахмад-шах оставил в Мешхеде при Шахрохе «знатный корпус» своих воинов.

В ряде завоеванных провинциях (Балх, Шикарпур, Панджаб) Ахмад-шах создал афганские военные колонии, жители которых в случае необходимости были обязаны нести службу при отрядах регулярной армии, дислоцированных в этих вилайетах. Под знамена колонистов призывали лишь в случае непосредственной военной угрозы региону, где они были поселены. Порой в их отряды включали также местных мусульман (в Панджабе).

По данным Гулам Сарвара, в конце 18 века в империи Дуррани было 195 крепостей, не считая множества фортов и мелких укрепленных пунктов («котла», «кот»). В больших крепостях обязательно размещался отряд артиллеристов с несколькими орудиями.

Гарнизонами крупных крепостей командовали «каладары».

Отряды иррегулярной пехоты, несшие гарнизонную службу в фортах, оплачивались из налогов того вилайета, где они располагались.

Гвардейский кавалерийский корпус

Ядром регулярной армии («фаудж-и низам» или «аскар-и муназзам») шахов Дуррани был гвардейский кавалерийский корпус («гулам-хана» или «гулам-шахи»), первоначально состоявший из солдат иранского шаха Надир-шаха Афшара, которые после убийства последнего перешли на службу к Ахмад-шаху Дуррани. Около трети воинов этого корпуса составляли кызылбаши — выходцы из Ирана. Также в гвардию зачислялись христиане — армяне и грузины, переселенные из Ирана, арабы. Сын Ахмад-шаха — Тимур-шах включил в свою гвардию горцев-таджиков и джунгаров-калмыков, приведённых им из Балха. В гвардии служили также рабы из Эфиопии, купленные шахом или подаренные ему вассалом, беглербергом (правителем) Белуджистана Насир-ханом Белуджем (1750—1795).

При Тимур-шахе в гвардию было включено некоторое число пуштунов-исхакзаев. К ним принадлежал и их военачальник сардар-и сардаран Мадад-хан

При шахе Шудже ул-Мульке (1803—1809) в гвардейский корпус входил отряд хазарейцев, насчитывавший 500 человек.

По численности гвардия составляла около трети регулярной армии.

Отряд воинов («гуламов»), постоянно находившихся при особе шаха, именовался «рекаби» («стремянные»).

В каждой части шахской гвардии, именуемой «даста», насчитывалось 12 сотен кавалеристов..

Командиры гвардейской кавалерии именовались кулларагаси (от «кул» — раб).

Побывавший в Дели в 1758 году французский очевидец Жан Ло в своих воспоминаниях об империи Великих Моголов оставил следующее описание гвардии Ахмад-шаха Абдали (Дуррани):

В войсках абдали нет ничего похожего на беспорядок в индийских армиях. Всё здесь реально на месте: и люди, и лошади, и вооружение. Войска афганского шаха подразделяются на сильные эскадроны по тысяче всадников в каждом. Каждый эскадрон имеет отличительный цвет флажков на копьях и находится под начальством командиров, которые обязаны дважды в день лично докладывать абдали. Начальник эскадрона имеет младших командиров за поведение которых он отвечает. В течение каждого месяца производится жесткая инспекция войск и — что заслуживает особого внимания — их наказывают, во всяком случае, не менее часто, чем вознаграждают. Хотя войска абдали, вообще говоря, хороши, среди них имеются отдельные подразделения, которые далеко превосходят остальные. Они составляются из людей проверенного мужества и воинской доблести. Во время своих военных походов этот государь обязательно держит при себе 12 или 15 таких эскадронов. Это его резервный корпус, предназначенный для решающего удара, силу которого неоднократно приходилось испытывать маратхам.

Пехота

Пехота составляла не более четверти общей численности регулярных войск афганской армии.

Главными соединением пехоты был корпус персидских мушкетёров — «туфангчи» или «джазаирчи», укомплектованный наёмными солдатами. Солдаты этого корпуса, вероятно, были обеспечены лошадьми, так как например известно, что из 40 тысяч пехотинцев, сражавшихся в рядах афганской армии при Панипате, 30 тысяч имели лошадей.

Командиром корпуса мушкетёров при Ахмад-шахе являлся Наваб-хан Дуррани.

В отрядах регулярной пехоты служило много горцев-таджиков из районов, лежавших к северу и северо-востоку от Кабула.

Во времена Ахмад-шаха в составе афганской армии имелся также особый отряд пехоты, носивший форму британских сипаев.

Оружие

Кавалеристы имели мушкет или карабин, копье и саблю. Многие из них, а гвардейцы поголовно, носили кольчуги.

Кавалеристы — гуламы авангарда имели пики с серебряными и позолоченными наконечниками, а часть офицеров — пистолеты.

Оружие насакчи — солдат — полевой жандармерии — состояло из боевого топора, сабли и кинжала.

Солдаты-пехотинцы имели мушкет с сошкой, меч или саблю.

Конные ополченцы племени дуррани были вооружены иранской саблей и мушкетом, а некоторые также копьями, кинжалами и боевыми топорами. При Ахмад-шахе многие имели щит, но к началу 19 века он практически вышел из употребления. Ружья обычно были укороченными, большого калибра и иногда снабжались штыком. Полное вооружение одного конного воина стоило около трех туманов.

Гильзаи были вооружены так же, как и дуррани. Восточные пуштуны (юсуфзаи, хаттаки, марваты и др.) имели индийские сабли, щиты, кожаные панцири, мушкеты и копья, луки и стрелы. Афридии и воины некоторых племен, жившие близ Кабула, вместо сабель вооружались особыми боевыми ножами длиною ~90 см.

Ополченцы-таджики из Кухистана были вооружены ружьями, пистолетами «шер-бача» и короткими кинжалами.

Военная промышленность и склады

«Кур-хана» (арсенал) находился в ведении «курчи-баши», отвечавшего за изготовление и снабжение армии холодным и огнестрельным оружием, а также за его хранение и ремонт.

В Кандагаре находились «барут-хана» — мастерские, изготовлявшие порох.

Артиллерия

Артиллерия делилась на тяжелую и легкую.

Командующий всей артиллерией именовался «тупчи-баши»; при Ахмад-шахе эту должность занимал сначала Осман-хан, а затем Абдуррахман-хан Баракзай.

Основу артиллерии составляли лёгкие орудия — «замбурек», называемые также «шутурнал» или «шахин».

Хрисанф, рассказывая об армии Тимур-шаха, писал о замбуреках, что эта «часть воинства есть важнейшая у афганского государя».

Зачастую «замбурекчи» («шахинчи») формировались из отборных, наиболее мужественных и верных солдат; в армии Ахмад-шаха их было 4 тысяч.

Командующий легкой артиллерией именовался «шахинчи-баши»; эта наследственная должность была закреплена за ханами клана баракзаев.

Замбуреки перевозились на верблюдах. Кроме орудия каждый верблюд вез одного-двух замбурекчи и 40 зарядов, ядра которых весили по 600–800 грамм; огонь из замбуреков можно было вести в движении.

Пуштуны гильзаи из Кандагара первыми (в 1722 году при завоевании Ирана) догадались установить замбурек в седле на вращающемся стержне.

На поле битвы замбуреки как правило находились позади полевой артиллерии или впереди нее; иногда, чтобы обмануть противника, их прятали за рядами пехоты и конницы. Большая подвижность замбуреков позволяла допускать врага на расстояние картечного выстрела без особого риска для замбурекчи и их орудий. Залповый огонь из замбуреков наносил тяжелый урон противнику; известна громадная роль, которую они сыграли в битве при Панипате, где Ахмад-шах имел около 2 тысяч этих пушек.

Большое количество таких пушек имелось также в армии преемников Ахмад-шаха; известно, что при войске Мадад-хана, посланном Тимур-шахом в Индию в 1787 году, было около 1700 замбуреков, а у шаха Замана (1793–1801) в боевой готовности их было 2600 и, кроме того, 3270 в резерве; шах Шуджа имел 700 замбуреков.

Орудий полевой артиллерии у шахов Дуррани было меньше. В битве при Панипате у афганцев было только 40 таких орудий всего же армия Ахмад-шаха и его союзников имела около 70 полевых орудий. Преемники Ахмад-шаха располагали полевыми орудиями также в значительно меньшем количестве, чем легкими. Так, у шаха Замана во всех крепостях и гарнизонах его обширной империи имелось всего 640 пушек, то есть в несколько раз меньше замбуреков, которыми он располагал.

Когда Ахмад-Шах осадил Нишапур (1751), то выставил тяжелую артиллерию. Самая большая пушка, отлитая и установленная уже в ходе осады, разорвалась при первом же выстреле, но выпущенное из неё ядро весом в 500 фунтов произвело в городе такие разрушения, что Нишапур вскоре капитулировал. Другое осадное орудие Ахмад-шаха, знаменитая лахорская «замзама», было изготовлено в 1757 году по приказу визиря Шах Вали-хана мастером Шах-Назиром, Это бронзовое орудие, находящееся ныне около музея в Лахоре, имеет длину 14 футов и 4,5 дюйма при диаметре канала ствола ~9,5 дюйма. Тяжёлую полевую и осадную артиллерию перевозили при помощи лошадей, волов и слонов.

Ракетная техника

Помимо артиллерийских орудий в армии Ахмад-шаха имелись особые ракетные станки «эраде-бан».

Ракета представляла собой тяжелую трубку диаметром в 3–7 см и длиной около 30 см, которая привязывалась к бамбуковому шесту длиной в 2−3 м. Иногда к корпусу ракеты прикреплялся стальной клинок. Поджигалась она с помощью фитиля и на цель направлялась рукой.

Дальность полёта достигала 1 км.

С наибольшим успехом ракеты применялись против плотных боевых порядков пехоты и кавалерии. Перевозились они обычно на верблюдах (каждый верблюд вез 10 ракет и солдата, стреляющего ими) или на тележках, в которые впрягалась пара буйволов. Солдат, обслуживавших ракетные станки, называли «бандар» или «банандаз». Лучше всего с ракетами работали афганцы-рохилы.

Огнестрельное оружие

Пуштуны имели знаменитый «джезайл» (от персидского جزایل — ружьё) — длинноствольное дульнозарядное ружьё с эффективным огнём до 150 ярдов, которое особенно прославилось в ходе войны с британцами, но появилось ещё при Дуррани — оно было популярно среди пуштунских соплеменников, свергнувших шаха Шуджу. Во время Первой англо-афганской войны джезайли были основным дальнобойным оружием афганских воинов. Поскольку их дальнобойность превышала таковую у британских мушкетов, они были особенно эффективны при засадах и обстреле с горных высот, нанося значительные потери британцам.

Пуля из афганского мушкета, хотя перезаряжать его приходилось долго, сохраняла убойную силу на расстоянии до 500 футов.

Именно пулей из «джазаила» был ранен доктор Ватсон.

Холодное оружие

Каждый мужчина-афганец постоянно носил при себе оружие, представлявшее нечто среднее между ятаганом и кинжалом. Британцы прозвали его «хайберским ножом».

Мобилизация и нерегулярные части

При острой необходимости войска, расквартированные в вилайетах, могли быть усилены за счет мобилизации местных жителей. В 1757 году, когда Тимур-шах был назначен низамом Лахора, воинские части, оставленные при нем, были дополнены контингентами дуррани, гвардейцев-кызылбашей, а также отрядами, набранными из местных жителей-мусульман.

Порой прибегали к созыву родо-племенных ополчений — «улусов» или «лашкар-и кауми», создаваемых или из добровольцев, или с помощью принудительной мобилизации; у юсуфзаев в этих случаях выставлялся 1 пеший воин с каждого плуга или один конник с двух плугов. Для сбора ополчения вождю племени обычно посылали указ шаха; иногда созыв племенных ополчений возлагался на мулл, которые призывали добровольцев принять участие в священной войне. Ядром ополчений являлись дружины ханов племен.

Части племенных ополчений строились по родовому принципу: воины каждого клана образовывали отдельный отряд, находившийся под командой своего хана или малика. Обычно командиром соединения, состоявшего из нескольких таких племенных отрядов, назначался какой-либо знатный дурранийский сардар.

Уклонившихся от явки на сбор племенного ополчения подвергали штрафу или другому наказанию по решению хана или малика племени. Племенные ополчения, формировавшиеся в основном из представителей беднейших слоев населения, почти целиком состояли из пехоты. Иногда эти ополчения использовались и для общественных работ.

Из отрядов нерегулярной пехоты лучшими считались контингенты ополченцев — момандов, юсуфзаев, афридиев, хаттаков, мухаммадзаев и других восточнопуштунских племен, которые славились своей храбростью, хладнокровием и меткостью при стрельбе. Во время одного из вторжений в Панджаб шаха Замана племена Хайбера поставили в армию этого шаха 10 тысяч воинов, из которых 2 тысяч были пехотинцами-афридиями.

В битвах иррегулярные части играли вспомогательную роль. Их использовали также для грабительских набегов и блокады неприятеля. Порой небольшие отряды иррегулярной пехоты располагались в крепостях для несения гарнизонной службы.

Дружины ханов и ополчения племён, составлявшие по численности большую часть вооруженных сил Дуррани, никогда полностью не подчинялись власти шаха и были очень слабо связаны между собой.

Военный лагерь

Когда армия располагалась на привал, каждый отряд образовывал круг, центром которого были палатка вождя племени или командира части и его имущество. Если армия останавливалась на длительное время, то лагерь окапывали рвом и обносили засекой или земляным бруствером.

Охрана дорог

Гильзаи за охрану дорог между Кандагаром и Газни получали за счет налогов около 40 тысяч рупий в год. Племена, жившие в районе Хайберского прохода, оракзаи, афридии и шинвари в виде компенсации за охрану этого важнейшего пути в Индию были освобождены от налогов.

Если на дорогах все же происходили грабеж и, ханы племен были обязаны возмещать потерпевшим понесенные ими убытки; стоимость похищенного имущества они взыскивали с людей, находившихся под их властью.

Снабжение и довольствие

Снабжение войск провиантом и фуражом находилось в руках особого чиновника — «союрсатчи-баши», который собирал в некоторых, специально выделенных районах налоги натурой, шедшие на нужды войска.

«Все нужное каждый имеет навьюченное на лошади», — писал Хрисанф. Когда продовольствие кончалось, отряды кавалеристов угоняли скот у мирных жителей.

В отдельных случаях во время походов воинам выдавались деньги для покупки продовольствия. Так, в 1796 году шах Заман, чтобы не допустить грабежей, которые могли озлобить местных жителей, выдал каждому солдату по 3 рупии на расходы в пути от Кабула до Аттока. Но подобные выплаты были исключением, и обычно солдаты все нужное отбирали у жителей.

Транспортировкой шахского имущества в походах ведал «пешханачи» или «фарраш-баши».

Командиры регулярной армии, имевшие «мансаб» (чин) «дах-баши» и выше, в конце XVIII в. получали половину жалованья деньгами, а вместо второй половины им выдавался «джагир». Размер жалованья и величина джагиров увеличивались по мере продвижения военачальника по службе и колебались в денежном выражении в пределах от 100 до 1 тысячи туманов в год. Из фирмана шаха Замана от 1797 года, выданного на имя кулларагаси Мухаммад Амир-хана, мы знаем, что военачальники этого ранга, то есть командиры «даста» шахской гвардии, получали в конце 18 века 200 туманов в год — практически в 20 раз больше, чем рядовые гвардейцы.

Наибольшие земельные и иные пожалования давались в завоеванных провинциях Индии: весь махал Хасан-Абдала, например, был отдан в джагир Музаффар-хану Юсуфзаю, правителю Музаффарабада. Значительные джагиры получили афганские сардары в долине Кашмира. Известно, что многим сардарам-дуррани были также даны джагиры и в Кандагарском вилайете. Шах Пасанд-хан, «мирахур» («конюший») шаха Махмуда, получил в джагир от этого государя весь округ Лаш; Шах Вали-хану, вазиру Ахмад-шаха, были пожалованы в джагир значительные участки орошаемых земель в Гульбахаре и пр. Давались джагиры и могольским вельможам, перешедшим на службу к шахам Дуррани.

Трофеи распределялись неравномерно. Львиную долю получали командующие, ханы и т. п.

Некоторым высшим военачальникам за проявленную ими доблесть разрешалось украшать султан алмазами. В 1761 году Ахмад-хан Бангаш получил такую награду за то, что отразил ночную атаку маратхского военачальника Ибрагим-хана Гарди, нанеся противнику большие потери.

Военный суд

Военный суд находился в руках «казиаскеров» — военных судей. Нередко для поддержания воинской дисциплины применялись самые суровые наказания. Телесным наказаниям подвергались не только солдаты, но и военачальники, включая самых высоких. В армии имелись также «мухтасибы», наблюдавшие за тем, чтобы военнослужащие исполняли все предписания шариата.

Контингенты вассалов

В случае необходимости Ахмад-шах собирал войска из Сирхинда, Пенджаба, Синда, Белуджистана, Дераджата и южного Туркестана.

Так, в 1758 году между Ахмад-шахом и Насир-ханом Белуджем был заключен договор, по которому шах Дуррани и его преемники провозглашались сюзеренами Белуджистана. Насир-хан должен был как вассал шаха поставлять в его армию 6 тысяч всадников (в том случае, если шах вел войны за пределами Афганистана). В 1761—1762 и в 1764—1765 годах Насир-хан участвовал в походах Ахмад-шах в Индостан, а в 1768—1769 годах — в Хорасан. Кроме того, Насир-хан отправил 1 тысячу пехотинцев в Кашмир.

Эмиры Хорасана, вассалы афганских шахов, также были обязаны поставлять воинские контингенты, но делали это неохотно.

В индийских кампа ниях этого завоевателя принимали участие сильные кон тингенты узбеков и хорасанцев. В некоторых войнах Тимур-шаха на стороне афганцев сражались войска наваба Бахавалпура. Небольшой отряд выставлял и правитель Сеистана.

Водная сфера

Имелся специальный отряд регулярной армии на верблюдах, воины которого помогали пехоте форсировать реки.

При форсировании рек часто сооружались понтонные мосты на лодках.

О флоте Дуррани нечего не пишут, но у них по-видимому был выход к Индийскому океану, точнее выход к океану имел Белуджистан, который при Ахмад-Шахе был вассалом державы Дуррани.