Колокола (симфоническая поэма)
| Колокола | |
| Композитор | С. В. Рахманинов |
|---|---|
| Форма | симфоническая поэма |
| Продолжительность | ок. 42 мин |
| Посвящение | В. Менгельберг |
| Исполнительский состав | |
| Дата | 30 ноября 1913 года |
| Место | Мариинский театр, Санкт-Петербург |
| Колокола | |
Поэма «Колокола» (опус 35) — симфоническая поэма Сергея Рахманинова, написанная на стихотворение Эдгара По в переводе Константина Бальмонта для солистов, хора и оркестра в четырёх частях. Композитор позднее посвятил произведение Виллему Менгельбергу и его оркестру Концертгебау в Амстердаме[1].
История создания[править]
В декабре 1912 года Сергей Васильевич из-за болезни отказывается от запланированных концертов и, решив сменить климат, уезжает с семьей за границу — сначала в тихий швейцарский городок Ароза, а затем перебирается в Рим, где арендует квартиру. В Италии Рахманинов работает со Второй сонатой, и в то же время у него появляется набросок новой симфонической поэмы. Но эту работу пришлось прервать из-за болезни дочерей; семья срочно выезжает в Берлин, где можно было рассчитывать на лучшую медицинскую помощь. Из Берлина Рахманиновы возвращаются на родину, в поместье Ивановка.
Композитор с увлечением продолжает прерванную работу и вскоре завершает сонату для фортепьяно и переходит к наброску поэмы, задуманной ещё в Италии. Неожиданно работа над новым сочинением получила творческий толчок — к Сергею Васильевичу пришло неподписанное письмо (впоследствии виолончелист М. Е. Букиник раскрыл, что это письмо было от его ученицы — Марии Даниловой) с просьбой сочинить музыку на романтико-философскую поэму Эдгара По «Колокола» 1849 года в переводе Константина Бальмонта[2].
Стихи По-Бальмонта композитору понравились и он решил взять их за основу «хоровой симфонии». На них и была написана его одноимённая, вокально-инструментальная симфония «Колокола».
Структура поэмы требовала симфонии в четырёх частях. Со времён примера, поданного Чайковским, не было ничего странного в идее медленного, погребального по настроению финала, показавшегося здесь необходимым. Это произведение, над которым работал с лихорадочной страстностью, я люблю более всех прочих своих сочинений.— С. В. Рахманинов
В этой работе композитор возвращается к своей любимой теме — семантике колокольных звонов, которая проявляется и в других его произведениях. Начинается поэма со звона серебряных колокольчиков летящей стремительным бегом тройки, который сменяет торжественный звон золотых колоколов, в третьей части Рахманинов добавляет тревожный колокол набата и в конце слышен скорбный звон погребального колокола. В музыке Сергей Рахманинов поднимает тему Жизни, тему Смерти, и мысли о неизменных закономерностях бытия. Во всех частях поэмы господствует ночной колорит: звёздная морозная ночь в первой картине, летняя—во второй, тревожная ночь в сцене набата и беспросветный мрак в финальной сцене[3].
Хотя Рахманинов работал над «Колоколами» не в Швейцарии, а месяц в Риме и затем летом в Ивановке, однако задуманы они, вероятно, в Арозе. Первая часть («Слышишь, сани мчатся в ряд») перекликается со словами его жены о зимней Швейцарии: «…Ароза нам очень понравилась, и мы пробыли там весь январь. На солнце было тепло, а в тени мороз 17°… Мы часто катались с [Сергеем Васильевичем] на санках по красивым дорогам Ароза. Какой там был чудный воздух. Поразителен восход солнца, когда первые лучи показывались из-за гор»[4].
Композитор должен прежде, чем творить— воображать. Воображать с такой силой, чтобы в его сознании возникла отчётливая картина будущего произведения прежде, чем написана хоть одна нота...
Когда я сочиняю, мне очень помогает, если у меня в мыслях только что прочитанная книга, или прекрасная картина, или стихи. Иногда в голове засядет определённый рассказ, который я стараюсь обратить в звуки, не открывая источника своего вдохновения.— С. В. Рахманинов
Поэма «Колокола» отошла от устоявшейся концепции программного романтического симфонизма XIX века, в которой зритель смотрит на мир сквозь историю героя. В работе Рахманинова нет выделения образа героя. Голоса солистов подобраны исходя из обобщенных представлений: светлая, «звонкая» юность в первой части передана тенором, мягкая женственность во второй части с её свадебным звоном — сопрано и скорбная мужественность в похоронном финале звучит в баритоне.
Сюжет[править]
Поэма «Колокола» представляет собой структурированное произведения, части которого связаны между собой единством идейной концепции. Лейтмотивом служит характерный напев, близкий по складу «Dies irae» или древнерусским причетам, появляющийся в конце первой части, но нарастает в средних частях и выступает на первый план в финале.
Исполнительский состав поэмы сложен и многозвучен: тройной состав оркестра представленный струнными, духовыми и ударными — арфы, челесты, фортепиано, гобои, орган и сложный набор ударных; хор и солисты — тенор, сопрано, баритон. В первой части бодрой, звонкой мелодией складывается образ безмятежной юности, устремлённой вперед, полной радостных надежд и мечтаний. Вырисовывается зимний морозный вечер, в свете звёзд по заснеженной равнине мчатся сани — по бескрайней долине несётся серебристый перезвон колокольчиков. Оркестровое вступление передаёт атмосферу зимней свежести и прозрачного морозного воздуха. Стремительный ритм бега подчиняет себе тематическое развитие: серебристое звучание флейт, нежные тоны челесты, флажолеты арф сменяются призывными фанфарами труб и тромбонов, воскрешая сказочный колорит. Возглас тенора «Слышишь!» подхватывается хором и вслед за этим меняется композиционная составляющая музыки — она теряет свою лёгкость и стремительный бег.
В среднем разделе появляются хроматизмы, погружающие в поэтический образ волшебного сна. Хор поёт с закрытым ртом архаичную мелодию, замедляя темп. Погружение в забытьё, доходящее до оцепенелости, получит дальнейшее развитие в среднем разделе финала. Сумеречная интерлюдия подводит к репризе, повторяющей лёгкий бег первой части. Снова всплывает мелодия волшебного сна, опять слышится серебристый тон колокольчиков. Вторую часть пронизывает торжественный свадебный звон, здесь Рахманинов очень точно передаёт настроение стихотворения Э. По взятое за основу к созданию музыки. Главный образ картины вырастает из мотива, воспроизводящего колокольный звон на пианиссимо (очень тихо) и в замедленном движении. Постепенно этот мотив растворяется в оркестровой ткани, берущей то грозные духовые ноты, то струнные тревожные.
Но вот хор вступает со строчкой из стихотворения: «Слышишь к свадьбе зов святой, золотой» и картина сменяется сладостным и мучительным образом томления. В среднем разделе на первом плане образ любви — это лирический центр поэмы. Волнообразное нарастание приводит к кульминации. В репризе снова слышен свадебный колокольный звон, но его аккорды и реплики хора затухают. Набатный звон открывает следующую часть и даёт начало демоническому скерцо. Тревожные удары набата, сопровождаемые зловещим гулом, слышатся как будто издалека, но постепенно их тон нарастает. Это картина разбушевавшейся стихии, сулящей человеку глубокое несчастье. Напряжение нарастает, атмосфера тревоги усиливается гнетущими, судорожными ритмами. И снова разгул стихии.
Словно звук тревожных слов
Долетают
Голоса колоколов
Неумолчный, жуткий рёв
В недра стонущих ветров
Изливают!
Он царит в душе людской -
Звон нестройный, беспокойный,
Звон, захлёстнутый бедой!— Эдгар По.Колокола.
В эпизоде «А меж тем огонь безумный» композитор создает образ всепоглощающего пламени, что достигается ускорением темпа, и усиливающимся медным звоном. Нет выхода, нет надежды, нет спасения — финал захлёстывает безысходность, которая контрастирует с предыдущими частями. Жизнь окончена — напевы, символизирующие мечту, порыв, ликующую радость, торжество свадебных колоколов и после борьбу и тревогу уходят из мелодии. Сквозь полотно музыки густо проступает погребальный колокол. На фоне монотонного набата проступает мелодия английского рожка, в надгробной песни слышатся покорность и смирение. Величавость музыки напоминает скульптурное изваяние. Мерное звучание прерывается тяжёлыми вздохами и скорбный напев баритона подхватывает хор. Во вторую строфу финала Рахманинов вводит погребальный хорал из «Пиковой дамы». Постепенно монолог баритона драматизируется, Баритон начинает строфу «Гулкий колокол рыдает, стонет в воздухе немом». Музыка вторит стихам, она отражает и чувство страха перед таинственной силой, и злобную насмешку судьбы над переживаниями человека. Реприза сна как «колыбельной смерти» в среднем эпизоде первой части предстает в искажённом, гротескном виде. Хор с закрытым ртом вторит драматичному баритону. В последней фразе солиста — «И протяжно возвещает о покое гробовом» — подчеркиваются стонущие нисходящие хроматизмы, напоминающие «тему призрака», звучит орган, неожиданно умиротворённо, в мажоре. Тревога и волнение сменяются успокоением, до-диез минор сменяется ре-бемоль мажором[3].
Структура[править]
Первая часть[править]
Мелодия первой части необычайно лёгкая с преобладанием высокого регистра струнных и деревянных духовых, и с обилием «звенящих» тембров. В коротких промежутках напева появляются моменты настороженной тишины с доносящимися издалека тонкими звонами. Средний раздел первой части начинается на последнем слове фразы тенора «наслаждение нежным сном» и дальше на различных голосах хора, поющего с закрытым ртом, повторяется эта фраза, удваиваемая в оркестре сначала английским рожком и гобоем, а затем приглушёнными альтами. На этом фоне слышатся приглушённые отзвуки колокольного звона, создаваемые арфой и фортепиано, и позже засурдиненными трубами. Этот эпизод перекликается с символическими образами волшебного сна Римского-Корсакова в «Кащей Бессмертном», встречается он и у Анатолия Лядова в «Кикиморе», и у Стравинского в колыбельной из «Жар-птицы»[5].
Первое предчувствие траурного финала встречается в завершении первой части, оно передано нисходящей мелодической фигурой первых скрипок в тональности до-диез минор. Навеянный первыми тактами Сон неожиданно оказывается близок смерти, небытию. Но следом восторженный тенор напева «Сани мчатся…», отдающийся эхом в хоре, выводит из оцепенения сна и стремительное движение в репризе приводит к мощной, но непродолжительной кульминации, где различные тембры оркестра разливаются ликующим трезвоном.
Вторая часть[править]
Вступление во вторую часть произведения начинается с тяжёлых ударов колоколов. После торжественной мелодии в этих звуках слышится смутная настороженность. Колокола звучат сурово-торжественно. Приглушённо звучащие альты становятся источником последующего мелодического развития.
Рождающаяся мелодия развивается в ряде вариантов, цепляющихся друг за друга и образующих непрерывно линию. Ощущение свободного напева усиливается постоянно модулирующим тональным планом с неожиданными энгармоническими сопоставлениями, «скользящими» хроматизмами в мелодии, насыщенностью фактуры полифоническими элементами. Скрытая напряжённая страстность музыки лишь временами выплёскивается наружу. Длительно и постепенно подготавливаемая кульминация в конце первого раздела сменяется линией динамического спада и угасания, охватывающей средний раздел и репризу трёхчастной формы[6].
Третья часть[править]
В третьей, предпоследней части, композитор обрисовывает катастрофу, в которой рушатся мечты и надежды человека — грозная стихия огня неумолимо вторгается в жизнь, обращая её в руины и пепел. В творческой интерпретации Рахманинова бедствие лишено оттенка мистики и, тем не менее, музыке передаётся чувство панического ужаса, страха и отчаяния. Выразительность этой части предельно насыщена и концентрирована.
В партии хора хроматические последовательности в разных голосах наслаиваются и превращаются в один сплошной вопль и стон. Определяющим фактором гармонии становится не функциональная связь между аккордами и логика тонального развития, а общий характер воздействия звучащих комплексов. Например, вступительное оркестровое построение, основанное на остинатном повторении гармонической последовательности из трёх трезвучий — VI, IV и I ступеней мелодического минора. Из-за быстрого чередования эта последовательность аккордов воспринимается как единый гармонический комплекс, колышущаяся звуковая масса. В дальнейшем трезвучия накладываются друг на друга и звучат одновременно. Ещё одним сонорным эффектом является «трель» у струнных в низком регистре на звуках трезвучия, повторяющаяся затем полутоном выше, что вызывает у слушателя образ клокочущего сдавленного пламени, стремящегося вырваться наружу.
Четвёртая часть, финал[править]
Эпилог полон глубокой скорби, он звучит, как заупокойная по «страдальцу, уснувшему вечным сном». Характеризует эту часть мерный ритм музыки с выдержанными гулкими басами и монотонно повторяющейся нисходящей интонации верхнего голоса. Этот приём создаёт безысходно-тоскливое настроение, однако в музыке нет ни холодного оцепенения смерти, ни надрыва, свойственного второй и третьей частям. Здесь выражение скорбного чувства носит сдержанный характер. Густой, плотный баритон исполнителя схож с эпическим напевом. Величие музыки сродни скульптурному изваянию. В среднем разделе появляются кошмарные видения — «С колокольни кто-то крикнул… Кто-то чёрный там стоит» — они нарушают сосредоточенный тон, вносят тревогу, музыка этого раздела частично перекликается с предыдущей частью. Но затем снова восстанавливается размеренное движение,
Для создания краткой репризы композитор повторяет две предпоследние строки текста. Проникновенно звучит краткое мажорное заключение с напевной лирической темой в унисоне скрипок, альтов и виолончелей, композиция завешается светлым регистром.
Премьера[править]
Впервые поэма «Колокола» была исполнена 30 ноября 1913 года в Мариинском театре Петербурга хором, солистами и оркестром, дирижировал сам автор. Московская премьера состоялась 8 февраля 1914 года, в ней приняли участие солисты и хор Большого театра. Успех в обеих столицах был огромным, хотя голоса критики разделились. Композитора упрекали в недостаточном соответствии музыки «Колоколов» характеру поэтического текста, и ослабленности эмоционального тонуса. Например, композитор Н. Мясковский упрекал Рахманинова в том, что в его симфонической поэме не передан гнетуще-кошмарный дух Эдгара По. Среди критических отзывов были и замечания о второй части: «Свадебный звон у С. Рахманинова, вовсе не говорит о веселье, о счастье…» — или: «По Эдгару По — это торжество жизни, кульминационный пункт счастья… У композитора „торжества жизни“ нет. Он даёт лирический эпизод». Замысел Рахманинова лучше других критиков сумел понять Сахновский, по словам которого, автор «воплотил в звуки не столько непосредственной радости, сколько элегического лунного взгляда „на грядущее, где дремлет безмятежность нежных снов“…».
Но тем не менее, произведение стало популярным и в России и за рубежом. На момент написания Европу потрясли Балканские войны, и вскоре, через год после премьеры была объявлена Первая мировая война. Музыка, полная смутных предчувствий грядущих перемен, была остро актуальной и нашла отклик у слушателей тех лет.
Рахманинов как будто стал искать новых настроений, новой манеры выражения своих мыслей. И в этом... главное значение „Колоколов“ для композитора.— Б. Тюнеев
Источники[править]
- ↑ Сергей Рахманинов. Колокола. Проверено 20 июля 2023.
- ↑ Брянцева В. Н. С. В. Рахманинов. — М.: Сов. композитор, 1976.
- ↑ 3,0 3,1 Брянцева В. Фортепианные пьесы Рахманинова. — М.: Сов. композитор, 1966.
- ↑ Людмила Ковалёва-Огороднова Музыка и любовь. Швейцарские страницы жизни Сергея Рахманинова // Наша газета : Газета. — 2009.
- ↑ Сергей Рахманинов «Колокола». Проверено 20 июля 2023.
- ↑ Ю. Келдыш Рахманинов. Поэма «Колокола». Проверено 20 июля 2023.
Литература[править]
- Бажанов Н. Рахманинов. М.: Молодая гвардия, 1962.
- Келдыш Ю. Рахманинов и его время. М.: Музыка, 1973.
- Брянцева В.Н. С. В. Рахманинов. М.: Сов. композитор, 1976.
- Брянцева В. Фортепианные пьесы Рахманинова. М.: Сов. композитор, 1966.
- Брянцева В. Н. Детство и юность Сергея Рахманинова. М.: Сов. композитор, 1973
- Молодые годы Рахманинова. Письма. Воспоминания. М Гос. муз. изд-во, 1949.
- Соколова О. И. Сергей Васильевич Рахманинов. М.: Музыка, 1984.
- Воспоминания о Рахманинове. Т. 1. Под ред. З. Апетян. М.: Музыка, 1961.
- Воспоминания о Рахманинове. Т. 2. Под ред. З. Апетян. М.: Музыка, 1961
 Оркестровые произведения Сергея Васильевича Рахманинова ↑ [+] | |
|---|---|
| Для фортепиано с оркестром |
Концерты (№ 1 fis-moll • № 2 c-moll • № 3 d-moll • № 4 g-moll) • Рапсодия на тему Паганини |
| Симфонии | |
| Симфонические поэмы |
«Князь Ростислав» • «Утёс» • Каприччио на цыганские темы • «Остров мёртвых» • Симфонические танцы • «Колокола» |
| Оперы |
«Алеко» • «Скупой рыцарь» • «Франческа да Римини» • «Монна Ванна» |
| малые формы |
Вариации на тему Корелли • Вариации на тему Шопена • Вокализ • Две пьесы для виолончели и фортепиано • Прелюдия до-диез минор • Прелюдия соль минор • Пьесы-фантазии для фортепиано • Рапсодия на тему Паганини • Соната для виолончели и фортепиано • Соната для фортепиано № 1 • Соната для фортепиано № 2 • Шесть музыкальных моментов |
|
Одним из источников этой статьи является статья в википроекте «Знание.Вики» («znanierussia.ru») под названием «Колокола (симфоническая поэма)», находящаяся по адресам:
«https://baza.znanierussia.ru/mediawiki/index.php/Колокола_(симфоническая_поэма)» «https://znanierussia.ru/articles/Колокола_(симфоническая_поэма)». Материал указанной статьи полностью или частично использован в Циклопедии по лицензии CC-BY-SA 4.0 и более поздних версий.
|