Иван Трифонович Твардовский

Иван Трифонович Твардовский

Дата рождения

19 октября 1914 года

Место рождения

хутор Загорье возле деревни Сельцо Смоленской губернии, Российская империя

Дата смерти

19 июня 2003 года

Место смерти

деревня Сельцо Починковского района Смоленской области, Российская Федерация

Гражданство

Российская империя, СССР,
Россия

Род деятельности

литератор,
резчик по дереву,
диссидент

Отец

Трифон Гордеевич Твардовский

Мать

Мария Митрофановна Твардовская (Плескачевская)

Супруга

Мария Васильевна Романова

Дети

сын Валерий (1939-1951),
дочь Тамара (1941-1943),
приёмная дочь Ольга (р. 1954)

Иван Трифонович Твардовский (1914—2003) — русский литератор, краснодеревщик, резчик по дереву и кости, диссидент. Младший брат поэта Александра Твардовского.

Биография

Детство и юность

Иван Трифонович Твардовский родился 19 октября 1914 года на хуторе Загорье возле деревни Сельцо Смоленской губернии, в семье сельского кузнеца Трифона Гордеевича Твардовского и его супруги Марии Митрофановны (в девичестве Плескачевской), происходившей из однодворцев. Братья — Константин (1908—2002), Александр (1910—1971), Павел (р. 1917), Василий (1925—1954), сёстры — Анна (р. 1912) и Мария (р. 1922). Грамоте Иван обучался на дому, в основном у старшего брата Александра, параллельно работая по хозяйству. В 1925 году он поступил сразу в третий класс четырёхклассной школы и спустя два года успешно окончил её. В это же время он вместе с отцом и братьями участвует в строительстве кузницы.

В 1929 году Иван Твардовский поступил в пятый класс Лобковской начальной школы. Проживая на квартире в селе Лобкове, он совершает первую самостоятельную поездку в Смоленск, к своему брату Александру.

Коллективизация. Раскулачивание. Ссылка на Урал

Весной 1930 года началась коллективизация, и семья Твардовских была обложена непосильным индивидуальным налогом. Летом того же года семья, надеясь найти выход из создавшегося положения, вступает в Ляховскую сельскохозяйственную артель «Заря»; работа в кузнице прекращается. Вскоре отец уезжает на заработки в Донбасс, а Иван с братом Константином, опасаясь преследования властей за невыплату наложенного на семью налога, едут на некоторое время к своему знакомому в Китаб (Узбекистан). Константина тем временем заочно приговаривают к одному году заключения в Смоленской тюрьме, куда он и попадает по возвращении домой.

В феврале 1931 года Иван был исключён из школы как сын «кулака». В марте — апреле, в разгар кампании по раскулачиванию, семья Твардовских выселена из Загорья и почти в полном составе (кроме Александра) этапирована в товарных вагонах на Урал, до станции Ляля (ныне в Екатеринбургской области). Здесь Иван Твардовский работает на лесоучастке Ново-Лялинского леспромхоза; условия работы и жизни здесь были настолько невыносимыми, что уже в течение первого года из жизни ушли сотни спецпереселенцев. Вместе с Константином Иван предпринимает несколько попыток побега; скрываясь, он работает возчиком и грузчиком угля на чугунолитейном производстве на Тёплой горе, затем на алебастровом производстве на станции Утёс, на погрузке зерна, на лесоповале, в пожарной команде на Ново-Лялинском бумажном комбинате, на заводе на станции Тёша (Нижегородская область). Его отец и брат Павел также бегут из ссылки; после этого отец некоторое время работает кузнецом в совхозе «Гигант» под Можайском под именем Демьяна Никитьевича Тарасова.

После ссылки

В ноябре 1932 года Твардовский был задержан при облаве на Казанском вокзале в Москве. Вскоре он был устроен рабочим на стройке, затем делопроизводителем в конторе, однако был уволен за оскорбление рабочего на национальной почве. В конце того же года вся семья бежит из ссылки и перебирается в Нижний Тагил, а затем в село Русский Турек Уржумского района Вятской области. Весной 1934 Иван предпринимает поездку к родителям в Русский Турек, а летом того же года — в Смоленск, где встречается с братом Александром и другими родственниками. Зимой 1933—34 работает на Каширской РГЭС.

Летом 1934 года Иван Твардовский устраивается через биржу труда на Московский учебный комбинат, работает на железнодорожном ремонтном заводе (Можерез) в Люблино-Дачном, подручным сталевара у сталелитейных электропечей. После увольнения с завода осенью 1936 устроился в совхоз «Старый большевик» (Раменский район Московской области). В апреле 1936 года брат Александр помогает семье с переездом в Смоленск. В декабре 1937 Иван навещает семью в Смоленске. Практически сразу после этого он, опасаясь репрессий, переезжает из Москвы в Нижний Тагил, где устраивается на работу в тресте Уралмашстроя, на строительстве завода оборонной промышленности. Здесь он знакомится со ссыльнопоселенкой Марией Васильевной Романовой (р. 1917), на которой и женится 7 июля 1938 года. Их сын Валерий, родившийся 29 мая 1939, был зарегистрирован комендатурой НКВД по группе ссыльнопоселенцев, несмотря на письмо Ивана Трифоновича лично Сталину. В возрасте семи месяцев у Валерия была диагностирована водянка мозга.

В сентябре 1939 Иван Твардовский предпринимает короткую поездку в Ставрополье, где поселился его брат Константин после отбытия трёх лет за побег из района спецпереселенцев. После запуска завода Твардовского переводят из строительной организации в его транспортный отдел. Уволившись позднее с завода, Иван Трифонович работает в группе аналитической отчётности планового отдела «Коксохимстроя»; его шефом станосится Сергей Андреевич Богинский, с которым он уже работал в Уралмашстрое.

В годы войны. Жизнь в финском плену

26 июня 1940 Иван Трифонович был призван на службу в Красную Армию. В течение года после этого он служит на границе с Финляндией, близ города Сортавала, где проходит «курс молодого бойца». В это время он узнаёт из письма жены о рождении дочери Тамары.

В первые дни Войны-продолжения Иван Твардовский в составе 1-й стрелковой роты 367-го стрелкового полка принимает участие в боях на пограничной заставе в Вяртсиля. В этой операции погибло около 120 человек (три четверти личного состава роты), а командир роты и его замполит бежали с места боя; сам Твардовский был взят финнами в плен (16 июля 1941). После этого он был отправлен во временный лагерь для военнопленных; спустя двое суток его в группе из ста человек направляют на металлургический завод. С осени 1941 Твардовский работает на кирпичном заводе в Тохмаярви. Здесь он приступает к изучению финского языка, чтобы поддерживать контакты с финскими рабочими — многие из них с сочувствием относились к советским военнопленным. После нескольких месяцев пребывания в Тохмаярви Ивана Твардовского и других военнопленных отправляют в занятую финскими войсками Восточную (Советскую) Карелию: в начале на станцию Пяжиева Сельга, а спустя ещё месяц — в бывший лагерь НКВД в Петрозаводске, где он работает на чурочном производстве.

На второй год войны Ивану Твардовскому, как и многим военнопленным, был предложен выбор: воевать в финской армии против СССР либо работать в лесной глуши «в строгой изоляции». Не желая воевать против своих соотечественников, Твардовский выбрал второй вариант, после чего был направлен в лагерь в Финляндии, недалеко от Яанекоски, для работы на лесоповале. Условия содержания пленных здесь были весьма гуманными, во многом благодаря усилиям сержанта лагерной охраны. Иван Трифонович имел возможность, параллельно с работой, продолжать изучение финского. Во время работы в лесу ему однажды попалась берёза с большим капом, что привело его к мысли заняться резьбой по дереву (некоторый опыт в этом деле Твардовский имел ещё с подростковых лет). Свои изделия он продавал местному населению.

В мае 1943 года, после неудачной попытки побега из лагеря вместе с другим пленным, Твардовский был направлен в штрафной лагерь для русских военнопленных близ Мустасаари (около города Вааса). Условия жизни для пленных здесь были весьма тяжёлыми. В Ваасовском лагере Твардовский познакомился и сдружился с Николаем Дьяковым — пленным родом из Рязанской области; спустя почти тридцать лет они встретились вновь.

Из штрафного лагеря Твардовского вызволил предприниматель шведского происхождения Сёдерлунд: в июле 1943, когда его предприятию, изготовлявшему мелкие детали для моторных катеров, понадобился литейщик, он уговорившил начальника лагеря направить к нему Ивана Трифоновича и ещё одного военнопленного. На предприятии Сёдерлунда Твардовский проработал более года.

Побег из Финляндии

К мысли о бегстве в Швецию Иван Трифонович начал склоняться ещё в период работы на лесоповале под Яанекоски, узнав из газет, что Швеция, будучи нейтральной страной, производит интернирование беженцев со всех концов Европы и содержит их в хороших условиях. Оставаться же в Финляндии он не считал возможным, поскольку опасался принудительной выдачи Советскому Союзу по окончании войны, после которой он, как бывший военнопленный, неизбежно попал бы в ГУЛАГ.

Работая у Сёдерлунда, Твардовский продолжает обдумывать план побега. В конце августа 1944 года он, переодевшись из робы военнопленного в гражданскую одежду, тайно покинул предприятие Сёдерлунда и отправился на угнанном велосипеде вдоль побережья Ботнического залива, в сторону пограничного со Швецией города Торнио. Дорога почти в пятьсот километров заняла около полутора месяцев. По пути Иван Трифонович нанимается в крестьянских хозяйствах копать канавы, питается преимущественно лесной брусникой, а при задержаниях полицией выдаёт себя за эстонского беженца.

К середине октября Иван Твардовский добирается до Торнио и, при помощи полковника финской полиции, которому он представился эстонцем, переходит вброд пограничную реку. Здесь он был задержан шведскими полицейскими, помещён в арестантскую камеру и вскоре допрошен; во время допроса он впервые с момента пленения финнами назвался собственным именем.

Жизнь в Швеции

После примерно двух недель пребывания в Торнио, Твардовского направляют в лагерь для интернированных беженцев недалеко от Умео. Большинство русских интернированных, живших в лагере, были представителями интеллигенции, однако у Ивана Трифоновича отношения с ними не сложились: узнав, что он — брат Александра Твардовского, они ошибочно посчитали его «тайным агентом НКВД». Исключением стал инженер Бронислав Яворский, представлявшийся сыном «известного в своё время московского солиста» и сам обладавший хорошим баритоном.

Получив в конце ноября 1944 года шведский «паспорт для иностранца», Твардовский устраивается на работу на лесозаготовках акционерного общества «Бюваттен», недалеко от города Шеллефтео. Вместе с ним здесь работают ещё несколько интернированных из СССР, а также местные крестьяне. В это время Иван Трифонович постигает основы шведского языка, надеясь найти в будущем более достойную работу в Швеции. Читая шведские газеты («Дагенс нюхетер», «Стокхольмс тиднинген» и другие), он узнаёт об успехах Советской армии на фронтах войны, а также о бесчеловечном отношении сталинского руководства к освобождённым из немецкого плена и к интернированным. Осенью 1945 года становится известно о том, что шведское правительство согласилось выполнить требование Сталина об экстрадиции в СССР более ста беженцев из стран Балтии.

Работая на лесозаготовках, Твардовский пишет письмо в Финляндию — Анне-Лисе Сёдерлунд, дочери владельца литейных мастерских, где он некогда работал: между ними тогда установились дружеские отношения. Он сообщает (на финском языке), что жив и здоров, приносит извинения за её угнанный велосипед и выражает готовность возместить его стоимость в удобной ей форме. Её ответное письмо было полно добрых пожеланий; помимо прочего, она прислала ему шведско-русский и русско-шведский словари, а также пособие по шведской грамматике.

Примерно на девятый месяц жизни в Швеции Иван Твардовский принимает решение уволиться из лесного хозяйства «Бюваттен» и найти работу по своей специальности (резьба по дереву). Уже перед самым отъездом он встречает молодого школьного учителя, боготворившего русскую литературу, изучавшего русский язык и всю жизнь мечтавшего встретить живого русского. Вообще, о жителях шведской глубинки у Твардовского остаётся самое положительное впечатление.

Обратившись в «Арбетсфёрмедлинг» (биржу труда), Иван Трифонович устраивается резчиком на частное семейное предприятие «Резьба по дереву Свенссона» в селении Индальсэльвен, недалеко от города Сундсвалль. Помимо него, здесь работало ещё восемь человек, включая самого главу предприятия, Гарри Свенссона, его жены и братьев. Живёт Твардовский прямо в рабочем кабинете Гарри. У него складываются доверительные отношения со всеми членами семьи Свенссонов, а особенно близкие — с Конрадом Хёглундом, тестем хозяина. Определённую роль здесь сыграло и то, что Свенссоны были религиозными людьми, евангелистами лютеранской церкви.

Возвращение на родину

Ещё с момента пленения финнами, Иван Трифонович Твардовский надеялся рано или поздно вернуться на родину, где оставалась вся его семья. Получив в Швеции свободу и достигнув материального благополучия, он почувствовал ностальгию ещё сильнее.

Непосредственную подготовку к репатриации он начал после того, как в августе 1946 прочитал «Обращение правительства СССР ко всем советским гражданам (подданным), находящимся за границей…», напечатанное по-русски в газете «Свенска дагбладет». В конце декабря того же года Твардовский, распрощавшись со Свенссонами и получив благословление пастора местной Евангелической общины, отправляется в Стокгольм, где обращается в советское посольство по вопросу возвращения на родину. Его направляют в консульство, располагавшееся неподалёку. Консул Петропавловский сообщает Твардовскому, что именно в день его обращения он получил свежий номер журнала «Огонёк», открывавшийся стихотворением его брата Александра «О Родине». Петропавловский обещает Ивану Трифоновичу содействие в возвращении, а на время подготовки предлагает поселиться в стокгольмской гостинице, арендованной советским консульством.

Спустя неделю Иван Твардовский отправляется на пароходе в финский порт Турку, оттуда на поезде в Хельсинки, где в сопровождении «товарищей» (предположительно агентов МГБ) пересаживается на ленинградский поезд. По прибытии в Выборг Твардовского высаживают из поезда и помещают в местную тюрьму. По прошествии двух дней его допрашивают и направляют в Лубянскую тюрьму (с короткой остановкой в Ленинграде с целью досмотра). Ещё через неделю состоялся допрос, после которого началось следствие по делу Ивана Твардовского.

В Чукотлаге

Следствие продолжалось несколькло месяцев. Всё это время Иван Твардовский проводит в одиночной камере Лубянской тюрьмы; пережить эти месяцы ему могли помочь только книги, которые менялись раз в неделю. В конце мая 1947 Твардовского ставят в известность о том, что он приговорён к десяти годам исправительно-трудовых лагерей по ст.58 п.1б («нарушение воинской присяги»). Интересно то, что сам Иван Трифонович этот документ не читал и не ставил подпись об ознакомлении с ним. Судебного разбирательства также не было.

В ожидании этапирования в лагерь Твардовского помещают в камеру для осуждённых. В течение примерно месяца его постоянно перемещают из одной камеры Лубянской тюрьмы в другую и из Лубянской тюрьмы в Лефортовскую. Иван Трифонович разговаривает с другими осуждёнными, они рассказывают друг другу свои судьбы.

Этап был отправлен эшелоном Москва — Иркутск в начале июля 1947 года. В пути Иван Твардовский, опасаясь ограбления уголовниками, обменивает бо́льшую часть личных вещей на съестное. Тогда же он пишет письмо своей жене — впервые за последние семь лет. После короткой остановки в Иркутской пересыльной тюрьме, Твардовский был вызван на этап в эшелоне, отправлявшемся в Находку; туда он и прибыл к концу июля.

В пересыльном лагере под открытым небом в Находке Иван Трифонович провёл более двух месяцев. Условия жизни заключённых были невыносимыми: даже спать приходилось прямо на голой земле. Наконец, в конце сентября Твардовский отправляется этапом на Чукотку в трюме парохода «Миклухо-Маклай».

По прибытии в Чукотлаг Иван Твардовский был госпитализирован в лагерную больницу. Вскоре ему было предложено начертить эскизы инструментов, необходимых для резных работ по дереву. Как и многим квалифицированным специалистам (врачам, инженерам и т. п.), а также высококлассным мастерам редких профессий, Твардовскому «повезло»: он не был отправлен в безлюдную местность на общие работы (например, на рудниках). Поселили его в комнате при больнице, однако в качестве рабочего места ему первоначально было отведено помещение морга, о чём Иван Трифонович вспоминает с ужасом; впрочем, заведующий лагерной аптекой, с разрешения начальника санотдела, согласился отвести ему место для работы в аптечном бараке. Поскольку подходящего для работы дерева на Чукотке не нашлось, Твардовский стал использовать кость мамонта.

Некоторое время Иван Трифонович занимается изготовлением мебели для аптеки, однако потом его переводят в лагерную зону, в бригаду разнорабочих-строителей, где ему поручается носить носилки. Спустя два дня начальство лагеря определяет его в столярную мастерскую; по требованию Твардовского, ему были предоставлены необходимые материалы и инструменты, и он приступил к изготовлению мебели в кабинет начальника ОЛП.

В 1948 году Иван Трифонович Твардовский был направлен модельщиком в открывшийся литейный цех. Из числа рабочих цеха у него появляются близкие друзья — Иван Сидорович Бондаревский и Александр Андреевич Машаров. Параллельно с работой Твардовский, как и ранее в Финляндии, выполняет резные работы для заказчиков, только в качестве материала использует мамонтовую и моржовую кость. Среди его работ — статуэтки животных, браслеты для наручных часов, прорезные футляры для часов, скульптурная резьба на моржовых бивнях, миниатюрные шкателки, медальоны и многое другое.

В конце 1948 года для заключённых были введены зачёты за рабочие дни: при выполнении дневной нормы выработки до ста пятидесяти одного процента стало засчитываться два — три дня; таким образом, у Твардовского появилась возможность отбыть свою «десятку» за три — четыре года. Одновременно были открыты ларьки из мамонтовой и моржовой кости — и для заключённых, учреждены лицевые счета.

Из переписки с женой Иван узнаёт о её встрече с его братом Александром в августе 1948 года, во время его визита в Нижний Тагил, и о смерти дочери Тамары ещё в годы войны. В 1951 умирает от водянки мозга и сын Валерий. Налаживается переписка и со старшим братом Константином.

В декабре 1951 имели место жестокие баталии между заключёнными лагеря из числа уголовников — вновь прибывшими и старожилами. Произошло несколько убийств, как ночью, так и днём на производстве. Лагерное начальство поначалу никак не реагировало. Когда уголовники саботировали выход бригад на работу, об этом было доложено начальнику лагеря, и тот отдал приказ об открытии огня по толпе заключённых, среди которой было и много невиновных, без суда и следствия. В результате погибло 93 человека, также было много раненых. Хоронили погибших лишь в марте 1952 года; в захоронении принимал участие и Твардовский.

После освобождения

27 мая 1952 года Иван Трифонович был досрочно освобождён из Чукотлага по зачёту с обязательством отработать на Дальстрое по вольному найму половину сокращённого срока. Он устраивается на квартиру к молодой семье из Горького (Нижнего Новгорода). Однако, уже в конце ноября начальник отдела кадров управления Чукотстроя Михайленко позволил Твардовскому покинуть Чукотку — при условии, что тот отгравирует для него рельефом моржовый клык. Условие было выполнено, и 24 ноября Иван Твардовский отплывает из порта Эгвенкинот. Во Владивисток пароход пришёл к 20 декабря; ещё примерно через две недели Твардовский добирается по железной дороге, с несколькими пересадками, до своего дома в Нижнем Тагиле, где встречается с супругой.

В последующие годы семья предпринимает несколько поездок к родственникам в Смоленск. Одновременно Твардовский пытается восстановить связь со старшим братом Александром Трифоновичем. Он с ним изредка переписывается, а в 1954 году они встречаются в Москве. В целом, отношения двух братьев так навсегда и остались непростыми.

В феврале 1956 года Твардовский с женой, потерявшие обоих детей, удочеряют двухлетнюю девочку Ольгу. В марте Твардовские переезжают в Смоленск. В сентябре семью навещает Александр в компании Александра Дементьева. Однако, смоленский заработок Ивана Трифоновича здесь был значительно ниже уральского, а жена со специальностью коксохимика не могла устроиться здесь на работу. Поэтому уже в марте 1957 семья Ивана Трифоновича возвращается в Нижний Тагил.

Иван Твардовский серьёзно заболевает: в феврале 1965 года у него был диагностирован грипп, а ещё через неделю его госпитализируют с пневмонией. Через некоторое время рентгеноскопия дала повод к подозрению на рак, и в конце апреля Твардовский отправляется для онкологического обследования в Москву. Московские врачи не подтвердили диагноз рака. Во время этой поездки Иван Трифонович в последний раз встречается с братом Александром.

В декабре 1968 семья переезжает Красноярский край (а семь лет спустя поселяется в посёлке Танзыбей Ермаковского района). В 1971 году Иван Трифонович ездит в Москву на похороны Александра.

Возрождение хутора Загорье. Литературная деятельность

К 100-летию Ивана Трифоновича Твардовского: посещение хутора Загорье. 19 октября 2014 года.

Весной 1977 года Иван Трифонович Твардовский получил письмо от старшего научного сотрудника Смоленского областного музея-заповедника Р. М. Минкиной с просьбой изготовить что-нибудь для экспозиции, посвящённой А. Т. Твардовскому. Одна из его поделок к тому времени уже находилась в музее Смоленского пединститута. И Иван, вспоминая своё детство и стихи Александра Трифоновича, посвящённые родным местам, принимает решение изготовить для музея деревянный макет загорьевской усадьбы Твардовских, ликвидированной коммунистами после выселения из неё семьи в 1931 году. К середине октября макет был готов; в Смоленск он был отправлен по железной дороге.

Установка макета широко освещалась как местными, так и центральными газетами. Его снимки Твардовский разослал многим литераторам — исследователям творчества брата; макет произвёл на них большое впечатление. Так, В. В. Дементьев в очерке «Поездка в Загорье» («Литературная Россия», 31 марта 1978) впервые призывает к восстановлению загорьевского хутора, в последующие годы этот вопрос неоднократно поднимается представителями творческой интеллигенции и прогрессивной общественности.

Первая с 1931 года поездка Ивана Трифоновича к месту родного хутора состоялась в 1980 году. В последующие годы он активно занимается литературной деятельностью: публикуется в журналах «Новый мир» (долгое время возглавлялся его братом Александром), «Юность», в альманахе «Дядя Ваня». В 1983 году издательством «Современник» издаётся его документальная повесть «На хуторе Загорье».

В 1985 Иван Трифонович принимает участие в торжествах по случаю 75-летия со дня рождения Александра Твардовского, проходивших в Москве и Ленинграде (Санкт-Петербурге).

Помимо прочего, супруги Твардовские славились в Танзыбее как прекрасные садоводы и огородники. На своём участке они выращивали облепиху, крыжовник, смородину, помидоры редких сортов.

В мае 1986 года Иван Твардовский получил письмо от директора областного музея-заповедника А. П. Якушева с предложением приехать в Смоленск для обстановки, бывшей в доме Твардовских в Загорье. Ему было предоставлено место для работы, а также квартира. Сразу же по приезде он принимается за изготовление по памяти копий мебели, стоявшей в отцовском доме; его помощником стал один из работников совхоза «Починковский», Павел Филиппович Романов. Официальное решение «О возрождении усадьбы Твардовских на хуторе Загорье» было принято Смоленским облисполкомом 1 сентября того же года.

При воссоздании обстановки хутора за основу был взят макет усадьбы, изготовленный Твардовским в ещё 1977 году. Однако, восстановление интерьера избы и других построек было невозможно без личного присутствия Ивана Трифоновича на строительной площадке. При этом, строительные работы затягивались, поскольку в проекте не были учтены многие работы — например, необходимость восстановить рельеф места усадьбы, нарушенный при строительстве автодороги в совхозу. Поэтому в октябре Твардовский с женой переселяются из Сибири на Смоленщину.

В возрождении загорьевского хутора принимали участие многие энтузиасты как из Смоленской области, так и со всех концов страны — поклонники творчества Александра Твардовского, школьные товарищи Ивана Трифоновича, общественность района. К осени 1987 года усадьба в основном была восстановлена, а в июне 1988 состоялось официальное открытие музея, приуроченное к 78-летней годовщине со дня рождения Александра Трифоновича. Единственным хранителем музея-усадьбы становится Иван Твардовский.

Последние годы жизни

В 1996 году смоленским издательством «Посох» была издана книга мемуаров Ивана Твардовского «Родина и чужбина».

В 2001 году умирает супруга Твардовского, Мария Васильевна, а ещё через год — старший брат Константин, уехавший в сибирскую глушь и не отвечавший на письма. Бродячие псы загрызают дворовую собаку Ивана Трифоновича. Все эти события повергают его в глубокую депрессию.

19 июня 2003 года Иван Трифонович Твардовский ушёл из жизни в возрасте 88 лет; он был единственным из братьев Твардовских, умершим на малой родине. Похоронен на сельском кладбище у деревни Сельцо Починковского района, близ хутора Загорье.

Цитаты

…Томительны, безгласны и безответны дни тюремного одиночества, когда ты находишься в условиях тоталитарного сталинского режима в полнейшей непредсказуемости о том, что тебя ждёт, и отрезан ты полностью от всего живого. Да ведь и вины же, по существу, твоей нет в том, что ты не погиб на этой страшной войне. А считается, похоже, так: раз ты не погиб, то уже виноват. И рассуждать дальше не о чем… «Родина и чужбина», ч. 5

…Кроме того, должен признаться, что мне ещё и повезло: волей, может, чистой случайности я оказался в семье глубоковерующих людей местной евангелической общины, где всегда сохранялась атмосфера доброжелательности и сочувствия. Конечно, обратить меня в истинно верующего в Бога вряд ли было возможно — слишком далеко мы, русские, ушли от религии, но нельзя было не замечать той постоянно присутствующей доброты у верующих в их отношениях в семье между собой, равно как и в отношениях вообще к любому человеку. Они безупречно отзывчивы, терпеливы, скромны и последовательны, и я мог только позавидовать их воспитанности. «Родина и чужбина», ч. 4

Библиография

• И. Т. Твардовский На хуторе Загорье: Док. повесть. — М.: Современник, 1983. — 160 с.
• И. Т. Твардовский «У нас нет пленных»: Страницы пережитого // Новый мир, № 10. — М., 1991. — С. 140—192.
• И. Т. Твардовский До и после 58-й статьи / вступ. заметка В. Шугаева // Дядя Ваня, № 3. — М., 1992. — С. 34—185.
• И. Т. Твардовский Родина и чужбина: Книга жизни / предисл. В. Ивановой; послесл. В. В. Ильина. — Смоленск: Посох: Русич, 1996. — 351 с.

Литература

• О. Загайнова, О. Перец Судьбы братьев Твардовских в трагические моменты истории нашей страны / руководитель: В. В. Цедрик. — Танзыбей: МОУ «Танзыбейская средняя общеобразовательная школа», 2005.

Ссылки

• Твардовский Иван Трифонович // Воспоминания о ГУЛАГе и их авторы