Киргизский улус
Киргизский улус
.jpg)
- Дата основания
- 1470
- Дата ликвидации
- 1842
- Религия
- ислам суннитского толка с элементами тенгрианства и шаманизма
- Языки
- киргизский (бесписьменный), тюрки (письменный)
Кирги́зский улу́с[4][5], Улу́с кирги́зов[6], также Кирги́зское ха́нство[7], Кирги́зский иль[6] — историческая этнополитическая область проживания современных киргизских племён на территории современной Киргизии и сопредельных стран. В XIV веке начинается консолидация тюркоязычного населения домонгольской эпохи, могольских и закрепившихся к середине XIV века в Восточном Тянь-Шане киргизских племён, прибывшие сюда из междуречья рек Иртыш и Енисей. Консолидация племен происходила в XIV—XVI веках, протекавшая с массовой ассимиляцией киргизами моголов и местных тюркских племен. Со второй половины XVI века процесс ассимиляции принял особо крупные масштабы, что по мнению К. И. Петрова в последующие несколько столетий подвергло моголов полному «отюречиванию-окиргизованию» во всех отношениях[6].
.jpg)
Начатое на территории Моголистана в XIV веке формирование современной киргизской народности, продлилось вплоть до XV—XVI веков. Обосновавшись на горно-лесных районах Тянь-Шаня и Памиро-Алая киргизы совместно с местными тюрко-монгольскими племенами консолидировались в единый этнос. В последующее время киргизы в союзе с казахскими ханами отстаивали свои кочевья от Шейбанидов на западе и Чагатаидов на востоке. С XVI по XVIII века киргизы начали противоборствовать с ойрат-джунгарами, отстаивая свою политическую независимость.
Киргизы — львы рощ Моголистана
В начале XIX века все киргизские племена признали верховную власть кокандского хана. Киргизы, по существу не создали прочного государственного аппарата на примере своих соседей, однако на замену этому было создано дуальная система управления — крылья (Правое и Левое). По заключению историка Я. В. Пилипчука «киргизское общество было архаичным и милитаризованным, киргизы были аморфной конфедерацией племён, которая объединялась только в случае внешней угрозы»[8].
Название[править]
.jpg)
В современной киргизской историографии существует термин «Кыргызское ханство»[9]. В разных исторических документах XV—XIX веков встречаются названия, в мусульманских: «Кыргызстан»[10], «Улус киргизов»[6], «Киргизский иль»[6][6], «область Хирхиз»[11], «область Хирхизов»[12], «Киргизский улус»[13], «Страна хырхызов»[14], в русских: «Дикокаменная орда»[15], «Земля дикокаменных киргизов», «Алатай-киргизы»[16], «Алат-киргизы»[17], «Токмак-киргизы»[17], «Киргизская орда»[18], «Большие киргизы»[19], «коренные киргисцы»[20], во французских: «Curgizi»[21], в немецких: «Burut Kara-Kirghisen»[22], «Buruten»[23], в английских: «Kirges»[24], в шведских: «Bruther Kirgiser», «Kergese alias Brutt Tatarri», и так далее. В китайских источниках XVIII века встречается названия «Bùlǔtè»[25] (кит. трад. 布魯特) и «Ānjíyán.» (кит. трад. 安集延).
Предыстория[править]
.jpg)
В начале XIV века киргизы впервые упоминаются в чагатайских источниках. Согласно сведениям из «Бахр аль-асрар», в 1327—1329 годах против киргизов был совершен поход, возглавляемый ханом Ильчигидаем с целью наказания «военачальников киргизских племён» (сердаран-и аквам-и киргиз[26]), которые совершали набеги на приграничные земли чагатаидов. После похода Ильчигидай переселил «тамошних лесных жителей» в центральные земли своей «богом хранимой страны».[27]
Позже, киргизские улусы Енге-торе и Камар ад-Дина являлись главными участниками в войнах Моголистана против Тимура. В 1380-е годы в связи с разгромом войск Моголистана некоторая часть моголов и киргизов откочевали за Иртыш, что по мнению К. И. Петрова привело к возвышению киргизского этноса в Ойратском ханстве[28].
В труде История Амира Темура, написанном Ибн Арабшахом киргизы упоминаются как отдельное воинское подразделение — тумен (десять тысяч), который был отправлен Тамерланом перед походом в Османскую империю [1402 год] для охраны границ и будущего похода в Китай, состоявший из десяти тысяч чагатайских киргизов[29]. В начале XV века киргизские военачальники совершали походы на золотоордынские владения, за что в 1407 году хан Золотой Орды Пулад совершил поход против киргизов[30].
В XV—XVI веках киргизский этнос неоднократно упоминался в числе моголистанских племён, обитавшие в горно-лесных районах государства, нося прозвище «лесных львов Моголистана», данное им Мухаммед Хайдаром. Тот же автор не отделял киргизов и моголов, считая их единым этносом — моголами. Главным отличием киргизов, по его мнению, являлось не принятие власти ханов и не приверженность к исламу[31]. Османский историк Сейфи Челеби конца XVI века называл киргизов «родственными моголам», а правителей киргизского владения — кашка[32]. В труде Маджму ат-Таварих (XVI век) этноним «могол» применяется для обозначения существенной части современных киргизских племён.
В 1470-ых годах ойратский предводитель Уч-Тэмур (по одной версии сын ойратского тайши Эсена, по другой сын киргизского хана Эсеху) с трёхсоттысячным улусом совершил поход в северные районы Моголистана, разгромив могольского Юнус-хана на реке Или, вынудив его отступить в Фергану. Уч-Тэмуром было образовано государственное образование на территории северной Киргизии и юго-восточного Казахстана, состоящее из ойратских, монгольских, и главным образом, киргизских племён[33]. Непрочный улус просуществовал вплоть до 1484 года. В 1484 году киргизскими правителями на ханский престол был поднят Султан Ахмад-хан I, правление которого продлилось до его кончины в 1504 году[34]. Один из главных претендентов на трон Моголистана — Мансур-хан не был поддержан киргизскими правителями, которые поддержали другого претендента — Султан Халил-хана, именовавшийся в источниках современников «падишахом киргизов»[35], тем самым придавая политическому объединению статус «независимого государства»[36]. В войнах между шейбанидами и государством Сефевидов киргизы встали на сторону узбеков, сефевидский полководец Байрам-хан с войском в 8 тыс. человек выступил в поход на «киргизские горы», разгромив войско «киргизского падишаха» численностью в 10 тыс. человек[37]. В 1508 году в битве при Чарын-Челеке киргизская партия Султан Халил-хана и его брата Султан Саид-хана была разгромлена Мансур-ханом[38].
В XVI—XVII веках завершился процесс оформления родоплеменной организации киргизов. В силу отсутствия прочного государственного аппарата с центральным управлением (за исключением периодов правления ханов-чагатаидов) созданная организационная система управления племён выполняла основные военно-политические функции, обеспечивая политическую «самостоятельность» киргизов в Средней Азии, а также включая охрану этнической территории и консолидации присоединённых тюрко-монгольских племён.
История[править]
Формирование киргизской народности[править]
В 1508 году верхушкой киргизских родоплеменных объединений был поднят правителем Мухаммед-киргиз. Новоиспеченный правитель сделал своим центром ставку в местности Барскаун, а также принял ряд атрибутик государственной власти; золотистый флаг, резиденция (белая юрта), наименование «Киргизский улус»[39][40]. В XVI веке киргизы становятся господствующим этносом на Тянь-Шане, к 1510 году моголы были вытеснены киргизами из территорий современной Киргизии в Восточный Туркестан, по сообщениям Мухаммед Хайдара «ни один могол не мог оставаться в Моголистане из за киргизов»[31].
В 1511 году киргизские дружины под предводительством Мухаммед-киргиза совершили походы на ряд шейбанидских городов; Ташкент, Сайрам, Ахси, Андижан и Туркестан. В 1514 году киргизы оказали поддержку Саид-хану в завоевании региона Манглай-Субе, что привело к созданию Яркендского ханства[41]. По заметкам В. В. Бартольда киргизы во времена правления Касым-хана «на некоторое время распространили свою власть на область казахов либо силой, либо путем соглашения»[42]. В 1517 году киргизы вновь совершили походы на Ташкент, Туркестан и Сайрам. В ходе осады Туркестана в плен к киргизскому вождю попал Абдаллах-султан, который был отпущен Мухаммед-киргизом, выражавшим «уважение члену ханской семьи»[43]. За это могольский хан Саид в том же году осенью совершил карательный поход против киргизов, завершившийся разгромом киргизов в битве при Барскооне[44].
Пленив предводителя киргизов, Саид-хан увез того в Кашгар, где пленник пробыл вплоть до 1522 года в качестве военнопленного. За время заточения Мухаммед-киргиза, в отместку за пленение своего правления киргизы на протяжении 5 лет «беспрестанно» совершали набеги на мусульманские города Мавераннахра[31]. Саид-хан, будучи ярым сторонником ислама, видя эту ситуацию не мог оставаться в стороне, в 1522 году он освободил из плена Мухаммед-киргиза и отправил его на родину со сопровождением Рашид-султана, перед этим даровав ему титул «эмир киргизов»[36].
Вернувшись в свои владения, Мухаммед-киргиз вновь получил управление над киргизскими и тюрко-монгольскими племенами Семиречья и Тянь-Шаня, ища поддержку в виде Казахского ханства им был заключён союз с казахским Тахир-ханом, за что позже он был повторно схвачен Саид-ханом и увезен в Кашгар, где он пробыл вплоть до смерти Саид-хана в 1533 году
В 1525—1526 годах Саид-хан выступил в поход на киргизов, который однако не имел успеха в связи с объединением сил с казахским Тахир-ханом[45]. В последующие годы киргизско-казахская коалиция вела войны против могульско-бухарской коалиции. В 1526 году киргизами было разбито могольское войско Бабаджак-султана, уйдя за остатками могольских сил киргизами было оставлено 100 тыс. бараньих голов, которые позже были захвачены моголами, за что поход позже в моголистанских источниках начал именоваться «овечьим»[46]. В походах казахского Тахир-хана на города Мавераннахра в 1525—1532 годах участвовали и киргизские дружины[47], 27 июля 1537 года киргизско-казахское войско было разгромлено могуло-бухарскими силами в Сан-ташском сражении. Позже, киргизы и казахи блокировали торговлю с Китаем. Англиский путешественник Э. Дженкинсон сообщал по этому поводу[48]:
Народ, воюющий с Ташкентом, называется Cassack, магометовой веры, а те, которые ведут войну с Кашгаром, зовутся Qirgs, язычники и идолопоклонники. Оба народа очень могущественны; они живут в степях, не имея ни городов, ни домов, и почти покорили вышеназванные города, так крепко заперев дорогу, что никакому каравану нельзя пройти не ограбленным.
Союз с казахами и конфликты со странами Средней Азии в XVI—XVII веках[править]
В 1575 году киргизы вторглись в горную систему Памира и захватили восточную часть региона. Осев на завоёванной территории, киргизы смогли удержать свои новые владения, не дав бухарскому эмиру Абдулла-хану II вытеснить их с региона, после чего тот был вынужден признать права киргизов на эти земли. Хафиз-и Таныш Бухари сообщал по этому поводу[49]:
В 1575 году киргизские войска, имеющие привычку грабить и проливать кровь, узнав, что войска Абдаллах-хана находятся далеко, сочли это обстоятельство весьма удобным для нападения на подвластные ему территории. Двинувшись со стороны Каратегина, они вторглись в Гиссар и дошли до Дех-и нау. Они вернулись к себе той же дорогой, по которой пришли.
Помимо всего прочего, Хафиз-и Таныш Бухари сообщал, что киргизы «не подчинялись ни узбекам, ни каким либо другим султанам». В 1582 году ойратские войска разорили киргизские кочевья крупного феодала Орозбака, старшего сына Мухаммед-киргиза. В том же году между киргизами и ойратами было заключено мирное соглашение. В 1609—1610 годах киргизское войско численностью в 5 тыс. человек под предводительством Тилеке-бия и Бай-Бута Кара совершили поход в Восточный Туркестан и разорили города Учтурфан и Аксу, однако позже киргизы были разбиты моголами во главе с султаном Тимуром в битве на перевале Янги-Тар. В 1620 году киргизы совершили новое нападение на могольские земли, разграбив поселение Шахназ и разбив преследовавшее их после этого могольское войско[42].
Помимо Кашгарии набегам киргизов подвергался также и Ферганский регион. В биографии шейха Лутфуллы сообщается, что время одного из киргизских набегов на ахсикетский вилайят ими были захвачены принадлежавшие дервишам бараны, но потом вернулись с извинениями и сказали, что питают к «божьим людям» не меньше уважения, чем мусульмане Ферганы, в последующем миссионеры и шейхи по типу Лутфуллы занимались распространением ислама среди кочевников, а именно среди казахов и киргизов[42].
В 1586 году казахский Тауекель-хан совершил первый поход на города Мавераннахра. В последующее время киргизские войска добровольно оказывали поддержку казахам в походах на Бухару в 1598, 1603, 1606 и 1610 годах. В то же время киргизы в количестве 12 тыс. семей откочевали в регион Балх и перешли в подданство Имамкули-хана. В последующее время при поддержке своих киргизских частей Имамкули-хан восстановил власть узбеков над Ташкентом и Андижаном[50]. В 1591 году могольский Абд ал-Карим-хан совершил безуспешный поход против киргизов на Чу и Таласе[51].
В 1635—1636 годах киргизы под ойратским давлением вновь вторглись в Гиссар, пройдя перед этим через свои владения в Каратегине, сами же киргизы регулярно вторгались во владения мусульманских стран Средней Азии и доходили вплоть до области Балх[50].
В 1640 году в связи с рядом военных поражений часть киргизов уже стала данниками джунгар[52], однако тяжёлые поражения, понесённые от ойратско-джунгарских вторжений не помешали киргизам оказывать давление на моголов. В 1640—1641 годах Абдаллах-хан совместно с военачальником Субхан-кули-беком выступил в поход на киргизов, который не имел успеха. Следующий поход моголов был нацелен на город Ош, разграбив город могольское войско на обратном пути было разбито киргизами во главе с бием Чонкан-кушчи в битве в местности Каплан-Кулкол (вблизи современного села Гульча). Из войска численностью в 2 тыс. человек осталось в живых только 150 всадников, в другом месте могольские эмиры понесли поражение от киргизов, возглавляемые Койсары-бием, Йолбулды-бием и Кара Кучук-бием в сражении в местности Бей-Буйнак[53][54].
После этого киргизские военачальники совершили ответный поход в Кашгарию и в битве на реке Чилан убили эмира Мухаммед-захира, а также разграбили города Аксу и Учтурфан. В ответ на это могольский хан Абдаллах выступил в поход на реку Нарын и нанёс поражение киргизам возглавляемые Койсары-бием и Йолбулды-бием. Новый поход Абдаллах-хана завершился поражением моголов в битве при Кадарку на реке Аксай. Потерпев неудачу, Абдаллах-хан совершил новый поход на Андижан и Ош, после чего присоединил Андижан в состав своего государства. Однако население Андижана подняло восстание и Абдаллах-хан был вынужден выступить во второй поход, союзные моголам киргизские войска, возглавляемые беком Бай-Бута Кара были разбиты другими киргизами в местности Лайлык[53].
Помимо всего, Абдаллах-хан стремился ослабить власть своих поданных эмиров, заменяя их новыми. В ответ на это могольские эмиры провозгласили ханом сына Абдаллах-хана Йулбарса, однако тот отказался от престола. Часть эмиров он депортировал, одновременно он начал готовить очередное выступление против киргизов. Был убит киргизский наместник Янгигисара Сати-бек, другие же эмиры Мирза-бек Улчаки и Кара-Кучук-бий бежали на запад, сын Сати-бека Аллахйар также бежал и нанёс поражение могольскому эмиру Шахбах-беку. Другие киргизские эмиры Таввакули-бек и Нуртайлак-бек были схвачены в Катлише. Эмир Каракчи бежал и нанёс поражение могола в битве, в которой погиб могольский эмир Аййуб-бек. В ходе столкновений было перебито киргизское племя Булгачи общей численностью в 10 тыс. человек. Киргизские эмиры Идрис, Джалма, Кепек и Хушай-мирза были вынуждены скрываться. По сведениям из «Тарих-и Кашгар» киргизские эмиры, занимавшие большую часть высших государственных должностей Яркендского ханства, готовили мятеж против Абдаллах-хана. В конечном итоге мятежники были вынуждены бежать из земель Яркендского ханства[53].
В 1652 году киргизы были вытеснесы джунгарами на Памиро-Алайский регион, в 1658 году союзные войска киргизов, казахов и узбеков потерпели поражение от джунгарской армии в битве при Хулан-Джилане[55]. 2 апреля 1670 года в битве при Каргалыке киргизские войска под руководством Койсары-бия разбили белогорских ходжей, поддержавшие Йулбарс-хана. Уничтожив сторонников Йулбарса, киргизские феодалы подняли на ханский трон своего ставленника Исмаил-хана. Власть в главных торговых центрах Кашгарии вновь перешла в руки киргизских эмиров, Койсары-бий во второй раз получил управление над городом Кашгар, а его сын Кучук-бий управление над городской охраной. На фоне междоусобиц в Могулии, киргизские феодалы, возглавлявшие свои родоплеменные группы, выступали на стороне одной из враждующих сторон, а при благоприятных условиях пытались устанавливать свое политическое господство[56].
В 1680 году киргизы совершили поход в Могулию и захватили города Кашгар и Яркенд[42], однако позже под джунгарским давлением киргизы были вынуждены отступить, повторные попытки овладеть городами оказались не удачными. В 1696 году киргизы совершили новый поход в Могулию и напали на Яркенд[53]. В битве под Янгигисаром киргизы разбили войско Мухаммад Мумин-хана (по разным источникам хан был убит киргизами, либо бежал в Индию) после чего киргизскими феодалами на ханский трон был поднят Султан Ахмад-хан III, который был фактически марионеткой киргизского аталыка Арзу Мухаммед-бека, одновременно с этим киргизы учинили резню в Турфане, «перебив много жителей»[54].
Арзу Мухаммед-бек, будучи предводителем киргизского племени кипчак, получил управление над Яркендом. Автор «Тарих-и Кашгар» писал по поводу возвышения киргизских феодалов в Могулии:
Снова великие и могущественные из киргизов оказались в Яркенде: Йолболды-бек, Кушкулак-бек, Мухаммед-бакаул-бай, Ходжам-Йар-бек, Сарыг-бек, Карынай-бек, Джаруб-бек, Кучук-йасаул.
В связи с рядом военных поражений киргизским феодалам моголы были вынуждены просить военную помощь у Джунгарского ханства. Из джунгарии прибыло войско командованием Чукула-кашка, в свою очередь киргизские феодалы отступили в Кашгар, а джунгары решили не преследовать отступавших киргизов. В одном из сражений с моголами киргизам под командованием Арзу Мухаммед-бека удалось ранить могольско эмира Аламшах-бека, которому пришлось бежать в Джунгарию, где он и скончался[57]. После этого киргизским феодалам удалось установить свое политическое господство почти во всех крупных районах Восточного Туркестана, под властью Арзу Мухаммед-бека сплотились предводители киргизских племён найман, кушчу, чонбагыш, кесек и тёлёс[58]. Политическое господство киргизов в Восточном Туркестане продолжалось вплоть до 1702—1703 годов, когда джунгары под предводительством Цеван-Рабдана завоевали регион. В ходе этих феодальных войн значительно пострадали мирные киргизские скотоводы, которые принудительно переселялись своими правителями на захваченные земли в Восточном Туркестане[59].
Война с джунгарами[править]
Осенью 1683 года джунгары под командованием Галдана-Бошогту совершили поход на киргизов, обитавших в окрестностях Андижана, в 1684 году войска Галдана разорили Ош. В 1685 году джунгары совершили новый поход против узбеков и киргизов. Не выдержав джунгарского натиска, существенная часть киргизов в конце XVII века была вынуждена начать отступление из Семиречья, в народных преданиях киргизов эти события отразились как «Поход киргизов на Гиссар», когда киргизское войско под командованием Кудаян-хана двинулось в Фергану. При подходе киргизского войска к переправе через реку Сырдарья, часть войска во главе с Маматкул-бием под вымышленным предлогом остались на берегу и возвратились со своими людьми обратно, а Кудаяна с его поданными настигла смерть в безводных пустынях[60]. Это предание в некоторой степени подтверждается данными, выявленных Г. Н. Потаниным, согласно которым часть киргизов в верховьях Сырдарьи и Кетмен-Тюбе в 1732 году продолжала вести боевые действия с джунгарами, в то время как другая часть киргизов находилась на другом берегу Сырдарьи в пределах Кокандского ханства[61].
В 1707 году между джунгарами и киргизами происходили ряд пограничных столкновений. Основные военные действия джунгарской армии в 1707 году были нацелены главным образом, на киргизов Тянь-Шаня. Результат столкновений оказался не в пользу джунгар, в ходе столкновений джунгарам пришлось охранять саму ставку хана — Ургу, от нападений «бурутов» (то есть киргизов)[62]. В 1714 году цинская армия начала угрожать целостности Джунгарского ханства, в доносах джунгарских посланник Боочжу сообщал, что караульные джунгары между собой досадовали[63]:
Мы со всех сторон окружены неприятелями: с одной стороны — хасаки, с другой — буруты, повсюду на караулы требуются большие отряды.
В 1715 году цинский император Канси обратился к киргизским и казахским предводителям, не имевшие до этого контактов с Цинским Китаем, с предложением «покарать» джунгарского хунтайджи. Откликнувшись на просьбу цинского императора, киргизы и казахи активизировались в Восточном Туркестане, однако джунгарам удалось выстоять в этих столкновениях[64]. В 1718—1722 годах джунгары совершили очередную военную кампанию против киргизов и казахов. Форсировав реку Или, джунгарские войска пробились в Иссык-Кульскую долину, постепенно покоряя земли северной Киргизии. Вслед за Иссык-Кулем джунгарами были покорены Чуйские и Таласские долины, что привело к новому притоку миграции киргизов на юго-запад. Часть оставшихся киргизов была вынуждена признать зависимость от Джунгарского ханства, в народных преданиях казахов и киргизов события 1720-ых годов сохранились как «Годы великого бедствия» (каз. Ақтабан шұбырынды) и «казахи доили берёзу, а киргизы вошли в Гиссар и Куляб» (кирг. Казак кайың, саап, кыргыз Ысар, Көлөпкө кирди)[65].
.png)
После разгрома 1720-ых годов, киргизы разделились на три группы; первые, те, кто не желал покоряться чужеземцам, были вынуждены оставить свои кочевья в Семиречье и мигрировать на Памиро-Алай и в Ферганскую долину. Вторые, те, кто остался на землях Иссык-Куля и Восточного Туркестана и были вынуждены признать свою зависимость от джунгарского хана. Третьи, те, кто закрепились на отдельных районах северной Киргизии (Кетмен-Тюбе, Тогуз-Торо, Нарын, Талас и др.) и продолжали вести вооруженную борьбу против джунгарской армии, по утверждениям Б. Д. Джамгерчинова «основные территории Киргизстана не были захвачены джунгарами»[66]. В последствии китайские авторы XVIII века писали о киргизах, что «даже джунгары во время своего могущества не могли покорить их под свою власть»[67].
В 1729—1733 годах в ходе второй джунгаро-цинской войны Цинский Китай занимался созданием широкой анти-джунгарской коалиции из сопредельных джунгарам народов. Так, 20 августа 1731 года в цинском послании русским властям говорилось: «ежели калмыков несколько тысяч пойдет на землю Чунгара (т. е. Джунгарию), то услыша пограничные татаре Хасак (Казах), Борут (Киргиз), Ерким, (Яркенд) и Хашхар (Кашгар) могут с ними соединиться и тех разбойников зенгорцев прогнать и победить»[68]. В 1731 году часть киргизов, оправившись от разгромов, понесенных от джунгарской армии начала контролировать торговые пути, соединяющие Джунгарию с Восточным Туркестаном. По всей видимости, это стало причиной для крупного выступления джунгарской армии на Кетмен-Тюбе в 1732 году[69].
.jpg)
В том же году юго-западные киргизы под командованием Кубат-бия начали боевые действия против джунгар в предгорьях Ферганской долины, начиная с местности Сакалды войско юго-западных киргизов дошло до Кетмен-Тюбе. В конце осени 1733 года в битве при Сары-Озоне (Чуйская долина) погибает киргизский военачальник Эр-Солтоной, обе армии понесли тяжёлые потери[70]. В 1744 году у «калмыков (джунгар) была война со своими соседями бурутами (киргизами)», сведений о результатах столкновений 1744 года не имеется. В 1747 году 10-тысячная киргизская армия под командованием Ахмет-бия совершила поход на уйгурский город Кашгар, «уведя много пленных и разорив до тысячи домов». В 1752—1756 годах киргизская армия под командованием Бердике-батыра начала освобождать киргизские земли в Таласской, Чуйской, Кочкорской и Иссык-Кульских долинах[71]. В 1755 году на призыв черногорцев о помощи откликнулся киргизский феодал Кубат-бий (Куват-мирза), однако в ходе осады Кашгара он перешёл на сторону белогорцев, после этого к белогорцам присоединились ещё несколько групп киргизских войск под командованием Суфи-мирзы и Хаким-мирзы. Общекиргизское войско под командованием Кубат-бия взяло Яркенд. В январе-феврале 1756 года Ходжа-Джахан начал устранять влияние киргизов в Кашгарии[53]. В 1755—1757 от джунгарских перебежчиков сообщалось русским пограничным постам о решительном наступлении «белых бурутов», тогдашний предводитель джунгар Амурсана был вынужден одновременно вести борьбу с «мунгальцами» (Империя Цин) и «белыми бурутами» (независимыми киргизами). В конечном итоге Джунгарское ханство было уничтожено Империей Цин в ходе третьей ойрато-маньчжурской войны, а сам джунгарский этнос был практически уничтожен в ходе геноцида.
Контакты с Империей Цин[править]
В 1757 году цинские отряды под командованием генерала Чжао Хоя перейдя через перевал Сан-Таш вторглись на территории киргизских кочевий. В ходе столкновений Чжао Хой решил прибегнуть к мирным переговорам с местным феодалом Турчи-бием. В заранее заготовленном манифесте императора Цяньлуна Цинское правительство, стремясь заставить киргизских старшин признать формальный вассалитет, призывало киргизов «соблюдать границы» и «отправлять послов», и в целом признавало киргизов «суверенным владением», устанавливая с ними дипломатические отношения[72]. Осенью-зимой 1758 года северо-киргизский правитель Маматкул отправил в Пекин собственную делегацию состоявшее из семи крупных феодалов северо-киргизских племён с целью решения территориальных споров на киргизско-цинской границе, а весной-летом 1759 года Пекин посетила и южно-киргизская депутация Аджи-бия, как известно, киргизская депутация Маматкул-бия была «чисто формальной»[73].
Посольство 1758 года смогло добиться благоприятного для киргизов договора, в результате чего за киргизами уже официально закреплены их прежние границы в районах Каркыра, Кегена, Иссык-Куля, левобережья Или и др. (хотя в действительности киргизские племена уже успели обосноваться на этих территориях после разгрома Джунгарского ханства)[74]. Осенью 1759 года цинская армия численностью в 9 тыс. человек под командованием Чжао Хоя вторглась в рубежи Средней Азии. Преследуя восточно-туркестанских мятежников цинские отряды вошли в пределы Ферганской долины, однако встретили вооруженное сопротивление кокандцев и южных киргизов, «из того китайского войска побив до тысячи семи»[75]. В том же году шли столкновения между цинскими и киргизскими войсками под командованием Бердике-батыра[71].
В 1760 году цинские отряды попытались «инспектировать» киргизские кочевья, претендуя на «Джунгарское наследие». Войдя в районы Ат-Баши, цинские отряды встретили вооруженное столкновение под командованием Черикчи-бия. В связи с тем, что киргизы уже успели прочно обосноваться на новых территориях, попытки цинского двора расширить свои западные границы оказались неудачными. В то же время восточно-туркестанские племена киргизов разделились на два лагеря; на тех, кто поддерживал цинскую армию в покорении «Западного края», и тех, кто оказывал вооруженное сопротивление вместе с местным населением. Так, в 1758 году киргизы разграбили город Янгигиссар[76], а в 1765 году киргиз-кипчаки Ациму-бия и киргиз-чонбагыши Авалэ-бия участвовали в подавлении крупного анти-цинского восстания в Учтурфане[77]. В ходе столкновений появился приток беженцев из Восточного Туркестана на киргизские владения, киргизская политическая обстановка в регионе выглядела следующим образом: на севере — независимое владение киргизов Маматкул-бия, на юге — независимое владение южных киргизов Аджи-бия, в Восточном Туркестане — местное киргизское население, оказывающее сопротивление цинской армии совместно с уйгурами, а также отдельные группы процинских киргизов.
Война с казахами[править]
Почти сразу же после ликвидации Джунгарского ханства, между казахскими и киргизскими феодалами начались борьба за так называемое «Джунгарское наследство», помимо всего, между двумя сторонами началась борьба за торговые привилегии в Синьцзяне (Восточный Туркестан) и Ташкенте, об этом свидетельствует рапорт Т. Томаса от 19 января 1760 года, отправленный командованию русских войск в Сибири, где он говорит киргизы «не допускают сатоваться (вести торговый обмен) с китайцами и ташкентцами»[78].
В 1759 году состоялся первый поход казахских войск численностью в 15 тыс. человек под командованием Абилпеиза против киргизского феодала Наурус-батыра, который ранее блокировал торговый оборот казахов с Китаем и Ташкентом. В 1760 году киргизы совершили ответные набеги на кочевья Старшего и Среднего жузов, в том же году казахи совершили «сильное нападение на диких киргизцов или бурутов, нанеся им большой урон»[79]. В 1764 году киргизские войска под командованием крупного феодала Садыр-батыра трижды наносили поражения армиям Старшего и Среднего жузов[80][81].
В 1765 году казахские войска под командованием Абылай-хана нанесли поражение киргизам в сражении на Сарыбеле[82]. В ответ киргизы совершили новые походы на кочевья казахов в Семиречье и Туркестане, подвергнув кочевья уйсунов и коныратов погромам. В октябре 1766 года войска Абылая нанесли поражение войскам киргизского феодала Карабуты-бия[83]. В 1770 году (по другой версии в 1774—1775) состоялось крупное генеральное сражение между Абылай-ханом и тогдашним северо-киргизским правителем Жайыл-бием, в ходе сражения киргизское воинство понесло тяжёлые потери, а предводитель киргизов погиб во время боя. В последствии в заметках Ч. Ч. Валиханова это сражение вошло как «Джаиловское побоище»[84].
В 1771 году киргизы под командованием феодала Эсенгул-бия разгромили 17-тысячное казахское войско Барак-султана в Кочкорской долине[85]. В 1773 году состоялся новый поход казахов против киргизов.[82] В 1774 году войска Садыр-хана совершили походы на территории Среднего жуза, в том же году состоялся ответный поход казахов под командованием Абылай-хана, в сражении вблизи современного города Кара-Балта 60-тысячное казахское войско нанесло поражение войскам киргизского феодала Атаке-бия. В 1779—1780 годах состоялся последний поход Абылай-хана против киргизов, в ходе которого погиб тогдашний северо-киргизских выборный правитель Садыр. Поход 1780 года завершился перемирием, между казахским ханом Абылаем и киргизскими феодалами Эсенгул-бием и Атаке-бием был заключен договор о «демаркации» казахско-киргизской границы[86].
В мае 1781 года киргизские феодалы, воспользовавшись смертью Абылай-хана, совершили ряд успешных походов на земли казахского султана Адиль-торе, называя свои действия «актом отмщения». В октябре 1785 года состоялся совместный поход цинских и казахских войск под командованием султана Берди-Ходжи против киргизов по рекам Аягуз и Или[87]. В январе 1786 года киргизами был отбит набег казахов под командованием Берди-Ходжи, а сам командующий войска был казнён. Одновременно с этим, цинское правительство стремилось использовать казахских султанов против киргизских манапов. Так, приблизительно в феврале 1786 года цинские командиры просили найманского султана Хан-Ходжу «чтоб он уговаривал подвластных ему старшин и киргисцов (казахов) за разные откаменных киргисцов шалости китайцам в войне помогать». Однако, поход Хан-Ходжи против киргизов так и не состоялся, в мае 1786 года в кочевья киргизов прибыли казахские посольства от Старшего и Среднего жузов с просьбой о заключении мира. Во время переговоров обе стороны стремились к мирному соглашению, «ибо же как для вас, так и для нас, — говорили они, общие неприятели — китайцы»[88]. Таким образом между казахами и киргизами было заключено официальное перемирие, которое смогло снизить напряжённость на границе двух народов.
Борьба за ферганские города[править]
Во время противоборства с Джунгарским ханством, южно-киргизские феодалы традиционно являлись союзниками кокандских правителей. Первые разногласия между Кокандом и киргизами случились в 1754 году, когда состоялся поход объединённых войск южно-киргизского феодала Кубат-бия, бухарского эмира Мухаммад Рахима на Истаравшан (Ура-Тюбе). «Глава киргизов» Кубат-бий из племени кушчу, «являвшийся опорой Ирдана-бия», был заподозрен последним в предательстве, за что позже Кубат-бий откликнулся на призывы о помощи Юсуф-ходже в освобождении Кашгарии от джунгар. В конце 1754 года он «взяв своих киргизов, удалился» в Восточный Туркестан, где стал принимать активное участие в политических события региона[90].
_delegates_in_Peking_in_1761.jpg)
В июне 1758 года перед лицом цинской опасности между южно-киргизским феодалом племени адыгине Аджи-бием и кокандским правителем Ирдана-бием был заключён «договор дружбы». В следующем году Аджи-бий решил подчинить своей власти все южно-киргизские племена, численность которых составляла порядка 200 тысяч человек (согласно тексту из письма Аджи-бия, адресованное Цяньлуну)[91]. Воспользовавшись противоборством Коканда с Ходжентом, Аджи-бий начал свое наступление по Ферганской долине. В 1762 году киргизами из племени адыгине были ограблены кокандские купцы, в ответ на это Ирдана-бий выступил в поход против киргизов и отнял из под киргизской власти города Ош и Узген[92]. Объединённое киргизское войско из племён адыгине, монолдор и группы племён ичкилик под командованием Аджи-бия было разгромлено кокандскими войсками и отступило в горы.
После этих событий Аджи-бий послал к северо-киргизскому правителю Маматкул-бию своего посланника Арзымата с просьбой о помощи против Ирдана-бия. Маматкул-бий откликнулся на призыв и начал готовить крупных поход в Ферганскую долину, призвав вассальных себе феодалов собирать войска. В 1760 году под властью Ирданы-бия оказались киргиз-кипчаки Аман-бия. Развернувшаяся в 1762—1764 анти-цинская кампания среднеазиатских народов заставила Ирдана-бия идти на мирное соглашение с киргизами, в результате чего город Ош был вернут киргизским феодалам. Достигнутое соглашение не продержалось долго, в 1763 году Ирдана-бий подчинил себе часть восточно-туркестанских киргизов. Воспользовавшись новым походом Ирдана-бия на Ходжент в 1764 году, Аджи-бий, вероятно под подстрекательствами цинского правительства, выступил в новый поход против Ирдана-бия, однако попадает в плен к кокандскому правителю, который уже на тот момент успел заключить перемирие с правителем Ходжента Фазыл-бием[93].
После этого часть Ферганы оказалась под властью Кокандского ханства, а другие южно-киргизские феодалы, которые по видимому, не поддерживали действия Аджи-бия, вступили в союзнические отношения с Ирдана-бием. В 1766 году киргизские феодалы взимали дань с города Туркестан[94]. Союзнические отношения Коканда и южных киргизов продолжались вплоть до 1793 года, когда посольство Нарбута-бия вело переговоры в Пекине о невмешательстве Империи Цин в кокандском покорении «закордонных» киргизов. О политической независимости ферганских киргизов на тот момент свидетельствует утверждения И. Г. Андреева (1796 г.) о том, что Нарбута-бий «диких киргисцов у себя в протекции... не имеет»[95].
В 1796—1797 годах во владения киргизов из Синьцзяня бежал мятежный белогорец Самсак-ходжа, который намеревался при военной поддержке киргизов и соседним им казахов Старшего жуза предпринять поход на Кашгар. Однако вторжение в Синьцзян не состоялось из за ряда причин, одной из них стала военная кампания Нарбута-бия против киргизов Кетмен-Тюбинской долины в 1797—1798 годах. Как сообщал ферганский хронист Мирза Каландар, в период правления Нарбуты «главнокомандующим на арене битвы и предводителем витязей был Хан-Ходжа», который выступая против киргизов, «победы над ними одержать не смог». После этой акции Нарбута-бий лишился поддержки ферганских киргизов, которые составляли существенную часть его войска[96].
Кокандское завоевание Киргизии[править]
К началу XIX века Кокандское ханство уже стало одним из главным противников киргизских феодалов, во времена правления Алим-хана против киргизов Кетмен-Тюбинской долины был совершён неудачный поход под командованием Идрис-Кул-бия. Английский агент Мир Иззет-Улла, приезжавший в 1812 году в Кокандское ханство, писал о ферганских киргизах как об полностью зависящих от Кокада[97].
В 1818 году Умар-хан разорил киргизские кочевья вблизи Ура-Тюбе. В 1821 год хан Умар отправляет в новый поход на Кетмен-Тюбе войска под командованием наманганского хакима Сеид-Кул-бека. Взяв в осаду местное киргизское укрепление, кокандцы разбили гарнизон, а после чего разграбили киргизское население Узун-Ахматской долины, вернувшись с триумфом в Фергану[91]. Одновременно с этим между киргизскими племенами шла активная междоусобная война, даже некоторые киргизские феодалы переходили на сторону Кокандского ханства в ходе киргизско-кокандской войны. Так, летом 1821 года Умар-хан отправил в поход против киргизов, живших за городом Ош по дороге к Кашгару своего хакима города Касан киргизского феодала Бек-Назар-бия, возглавлявший племя кутлук-сеид. Совершив «страшные грабежи и убийства», Бек-Назар-бий вернулся со своим войском в Коканд. Таким образом уже в 1821 году все регионы Южной Киргизии оказались под властью кокандских ханов[98].
В 1825 году Мухаммад Алихан воспользовавшись междоусобной войной между киргизскими племенам солто и сарыбагыш, начинает поход в Чуйскую долину во главе 4-тысячного войска. Разбив киргизов, часть из них покоряется кокандскому хану, а другая — отступает в Иссык-Куль. Для закрепления своей власти кокандцами была возведена крепость Пишпек, которая располагала кокандский гарнизон. В 1831 году Кокандское ханство разворачивает крупные военные действия против северных киргизов. Войска ташкентского хакима Ляшкер-кушбеги вошли в Чуйскую долину, а через неё в Иссык-Кульскую котловину. Из Ферганской долины в Центральный Тянь-Шань вплоть до Иссык-Куля шли войска ханского минбаши Хак-Кулы. Киргизские феодалы родов солто, бугу, саяк и сарыбагыш будучи в состоянии войны между собой, не смогли дать отпор кокандским войскам, отдельные киргизские феодалы сами искали помощи у Кокандского ханства против других племён.
Две группы войск, одна с севера, другая с юга, полностью охватили всю Киргизию, соединившись на Иссык-Куле. Вооруженное сопротивление киргизских феодалов было подавлено, нарынские киргизы племён черик и саяк под командованием батыров Тайлака и Атантая были разбиты 7-тысячным войском Хак-Кулы. В это время северная группа войск успешно продвигалась вдоль по побережью Иссык-Куля, разбив войска бугинцев Ляшкер-кушбеги преследовал отступавших киргизов вплоть до Илийского округа, создав угрозу для цинских приграничных земель, на что в Коканд было отправлено четыре цинских посла с просьбой о мире. По мере завоевания северной Киргизии кокандскими войсками было возведено ряд крепостей; в Нарыне — Куртка, в Чуе — Токмак, на Иссык-Куле — Барскаун, Каракол, Балыкчи и др. Раннее на территории южной Киргизии уже функционировали крепости Кызыл-Курган, Сары-Таш, Дараут-Курган и Таш-Курган.
Во второй половине XVIII — первой половине XIX веков территория Киргизии представляла из себя важный стратегический и экономический регион Средней Азии. За господство на киргизскими племенами одновременно боролись три граничащих с киргизами могущественные страны; Российская империя, Империя Цин и Кокандское ханство. Западносибирский генерал-губернатор Г. Х. Гасфорд с полным основанием писал[99]:
Выгодное же положение Дикокаменной орды (т. е. киргизской), в угле трёх смежных держав, крепкая природная местность, ею занимаемая, и более воинственный их дух, нежели других киргизских (т. е. казахских) племён, делают преобладание сею ордою предметом весьма важным для каждой из трёх держав.
В 1837 году нарынские киргизы подняли восстание во главе с Тайлак-батыром, в ходе восстания повстанцами была захвачена крепость Куртка. Перед подавлением восстания кокандский хан отправлял свои посольства в Османскую империю с просьбами прислать военных инструкторов, наделив Коканд главенствующим положением в регионе и покорить казахов и киргизов кокандскому хану. Получив одобрение осман, кокандские войска под командованием мингбаши Арапа развернули поход на Нарын, в битве при Жазы-Бычане киргизы разбили кокандское войско, убив военачальника Арапа и чиновника Кулчака. В 1838 году на общекиргизском курултае Тайлак-батыр был провозглашён ханом всех киргизов, однако в том же году предводитель восстания был смертельно отправлен кокандским лекарем Кёр-Акимом. В 1839 году скончались ближайшие из приближенных Тайлака — Чон-Медет и Канай-батыр. В этой критической политической ситуации киргизы созвали новый курултай и в 1842 году было основано Кыргызское ханство во главе с Ормон-ханом[86].
Взаимоотношения с другими государствами[править]
Казахское ханство[править]
Первые дипломатические контакты киргизов и казахов начались в 1522—1524 годах во времена правления казахского хана Тахира и киргизского хана Мухаммеда. Впоследствии казахские ханы считались традиционными союзниками киргизских феодалов. Военно-политическое объединение киргизов и казахов было нацелено за защиту кочевий двух народов от соседних держав — шейбанидов, чагатаидов, ойратов и джунгар[100]. Дружины киргизов участвовали в знаменитом Орбулакском сражении[101], а некоторые киргизские феодалы, по сведениям Ч. Ч. Валиханова, участвовали в составлении «Жеты Жаргы».
Империя Цин[править]
Первые дипломатические контакты киргизских феодалов с Империей Цин были произведены еще в первой половине XVIII века, китайские императоры в некоторых случаях заключали союзы с киргизскими и казахскими «старшинами» против Джунгарского ханства. В 1757—1760 годах когда между киргизами и Китаем была установлена прямая граница, северо-киргизские и южно-киргизские правители отправили ряд своих посольств в Пекин, а цинский двор в свою очередь отправлял своих послов в кочевья северных и южных киргизов.
В 1757 году цинский генерал Чжао Хой предоставил киргизским феодалам подготовленный императором Цяньлуном манифест[102]:
Вы буруты, никогда не вмешивались в дела джунгар, но издавна являлись соседним владением... Ныне джунгары полностью покорены и ваши земли стали смежны с нашей границей... Ваши иноземные обычаи отличаются от обычаев Срединного государства, поэтому, вероятно, не хотите перейти на нашу сторону и подчиниться, это ваше дело. Но следует обуздать подвластные вам племена, чтобы всегда держались границы...
Осенью 1758 года северо-киргизский правитель Маматкул-бий отправлял свою депутацию в Пекин, состоящая из феодалов Черикчи, Нышаа, Ноци, Акбая, Тюлькю, Шербека и Шюкюра[89]. Весной-летом 1759 года свои посольства уже отправлял южно-киргизский правитель Аджи-бий. Одновременно с этим цинские генералы отправили четырех разных направлениях при сопровождении киргизских феодалов офицеров Толунтая, Идамчжаба, Линьбао и Уэрдена, целью которых было выполнение своих дипломатических мисси в кочевьях киргизов, что одновременно являлось и своеобразной военной разведкой[103].
_delegates_in_Peking_in_1761.jpg)
В конце июля 1758 года цинские дипломаты вернулись в реку Или совместно с киргизскими послами. Согласно русским сведениям, осенью 1758 гола в восточную часть Хангайской степи, куда прибыл Богдыхан на охоту, «приезжало бурутских послов всех числом человек до двадцати в них же главных пять человек..., по окончании той облавы и с теми послами уехал [Богдыхан] в Пекин»[65]. В 1759 году во владения южных киргизов прибыл цинский посланник с предоставлением установить дипломатические контакты с Пекином. Посланник вручил Аджи-бию «декрет и печать», дававшие «некие права» их обладателю. Обрадовавшись таким вниманием со стороны соседних стран будучи предводителем только одного племени, Аджи-бий решил покорить все южно-киргизские племена Ферганы и Памиро-Алая, о чем он сообщал в своем письме к императору Цяньлуну, доставленное в Кашгар к Чжао Хою его послом Сары-Кучуком[91]:
Надо чтобы я объединил двести тысяч человек киргизов, которые рассеяны от Бухары до Востока...
В последующее время отношения между киргизскими феодалами и цинским правительством будут напряжёнными, Империя Цин будет стремиться использовать киргизов в подавлении сопротивления жителей Восточного Туркестана, а позднее и само цинское правительство будет оказывать давление на киргизов.
Российская империя[править]
В 1780-ые года внешнеполитическая положение Киргизии значительно осложнилось, что прежде всего было вызвано политическим давлением цинских властей на киргизов. Между Киргизией и Китаем прервались торговые отношения, на западе постепенно ухудшались отношения киргизских феодалов с Кокандским ханством, а Коканд, в свою очередь зачастую применял экономические санкции в целях политического давления на киргизов. Одновременно с этим шли столкновения на казахско-киргизской границе, находясь в трудной ситуации, киргизскими феодалами было принято искать покровительства Российской империи по примеру казахов Среднего жуза. Главной целью киргизских правителей являлась стабилизация политической ситуации в Средней Азии и создание благоприятных условий для торговли с Ферганой и Россией. Данные действия были жизненно необходимы для киргизского этноса, для его «стремления сохранить свою политическую самостоятельность»[104].
К моменту отправки первого официального посольства киргизов в Санкт-Петербург в Киргизии уже были достаточно осведомлены о Российском государстве. Информацию киргизы получали от купцов[105], а более достоверные и широкие известия, передавались возвратившимся на родину с берегов Волги киргизами, где они были поселены в 1757 году с принятием российского подданства. Инициатива установления официальных дипломатических связей с Россией исходила со стороны киргизских феодалов. Официальными представляет киргизской депутации были Абдрахман Алкучаков, Уразбай и «некто из простонародья» Шергазы. Организатор посольства — тогдашний верховный бий северо-киргизских племен Атаке-бий, преднамеренно позаботился о успехе дипломатической миссии. Разбив и пленив в 1785 году двух братьев Вали-хана, Чингиса и Касым-султана, им был заключен мирный договор с казахами Среднего жуза[106]. Уже 23 августа 1785 года киргизская депутация беспрепятственно пройдя через кочевья Среднего жуза прибыла в город Омск[107].
Сибирская администрация благожелательно отнеслась к киргизским послам. 29 декабря 1785 года киргизское посольство получило разрешение на въезд в Санкт-Петербург. Согласно архивным документ, русская администрация первоначально ошибочно приняла киргизских послов за своих подданных — казахов Младшего и Среднего жузов. Допуская на прием киргизских послов, русское правительство видело в лицо Атаке-бия самостоятельного правителя («владельца»), равного по статусу представителям ханского рода у казахов[104].
Первое киргизское посольство во главе с муллой Абдрахманом Алкучаковым во дворе всероссийского императора было принято на высоком уровне в качестве представителей «самостоятельной иностранной страны». Об этом свидетельствуется в записи камерфурьерском церемониальном журнале императорского двора за 1786 год, где сообщается, что в воскресенье 15 марта к полудню после «божественной литургии» в большой церкви Екатерина II «через парадные покои, а в комнате, где пост кавалергардов, Ея Императорское Величество изволили принимать поздравления от господ чужестранных министров и жаловав же оноих к руке. Потом, в той же комнате Ея Императорскому Величеству господином Вице-канцлером Иваном Андреевичем Остерманом представлены были присланные ко двору Ея Императорского Величества от кыргызского начальства депутаты». Киргизские послы подарили императрице Екатерине II три барсовых и пять рысьих выделанных шкур, а также «арапа» (раба-невольника)[107].
Атаке-бий в своем письме к Екатерине II писал о давних связях своих предков с россиянами и брался за «посредство препровождения в Россию купеческих ташкентских караванов», проходящие через территории Киргизии. Таким образом Атаке-бий пытался добиться удобных мест для торговле в Сибири, что подтверждается письмом его внука Джантая Карабекова к русским властям в 1851 году, где говорится[108]:
Отец мой Карабек и дед мой Атаке-батыр, отправив от себя проживающего у них торговца караван баши Мулло Ходжу со своим письмом в Петропавловск, открыл караванную торговлю. Также дед мой Атаке-батыр послал белому царю (ак-кагану) свою грамоту, оказал свои услуги.
Эти планы Атаке-бия поддерживал казахский султан Букей, так как тогда караваны проходили бы и по его кочевьям. Это подтверждается его письмом к командиру сибирских полков Н. Г. Огареву от 5 июля 1787 года, в котором султан Букей излагал просьбу среднеазиатских купцов об открытии торговли в крепости Ямышевской, а не в крепости Святого Петра, которая стояла в отдалении и «в приезде бывают великие трудности». Помимо этого он гарантировал «всегдашнее препровождение караванов ташкентских и бухарских» и проявление заботы о благополучном возвращении киргизской депутации из России. Предполагаемый новый маршрут сокращал время прохождения караванов с 40 до 19 дней. Но эти планы киргизского правителя не устраивали некоторых казахских феодалов, терявшие прибыль от транзитной торговли в связи с изменением маршрута[104].
Императрица Екатерина II, доброжелательно приняв киргизских дипломатов, издала указ благопристойно их одарить: Атаке-бия «за присланного от него арапа и звериные кожи пятьсот рублей, да особливо в подарок триста рублей», Абдрахмана Алкучакова — сто рублями и его «служителя» Урузбая — двадцати пятью рублями. Генерал-прокурору сената А. А. Вяземскому было приказано изготовить официальный отзыв на имя Атаке-бия. Он подробно сообщая о результатах дипломатической миссии киргизского представительства в Санкт-Петербурге, в конец «отзыва» писал[109]:
Итак, почтенный Этеке-багадур, ни мало не сомневаюсь твердо по сему оному заключить о высочайшем Ея Величества благоволении и покровительстве к Вам и подвластному Вам народу, в чем удостоверяя Вас по высочайшей воле Ея Величества уповаю, что Вы, сохраняя Ваше усердие и преданность к освещеннейшему престолу Ея императорского Величества, почтитесь всемерно доказать оныя при всяком полезном для службы Ея случае не одинными словами, но и самим делом, и сим учинить себя с тем подвластным вам народом достойным и впредь высокоматерняго Ея Величества милосердия...
Болезнь главы киргизской депутации на время задержало отъезд послов из России. Было решено известить Атаке-бия результатами дипломатической миссии специальным письмом. В октябре 1787 года в Омске был снаряжён торговый караван казанского купца Абдрахмана Нурмаметова во главе с приказчиком Муслюмом Агаферовым. Узнав о выезде российского представителя, киргизский правитель устроил торжество на «Чуй-реке и Иссык-Су называемом месте». В специальную юрту были созваны подвластные Атаке-бию феодалы, а также торговавшие в киргизских кочевьях кокандские и ташкентские купцы. Затем, по сведениям очевидцев, Атаке-бий принял «от Муслюма письмо по их обычаю, обрадовавшись в знак его усердного почтения (к России), положил наперед на голову, а потом приказал читать». Обрадовавшись результатами своего посольства, Атаке-бий приказал сделать в честь Муслюма Агаферова «принадлежащее по обычаю их угощение, зарезать барана и сим угощал»[110].
Так как в российском письме Атаке-бию была просьба об отправке «надежного человека» в Россию, киргизский правитель не дожидаясь возвращения первого посольства, снарядил второе во главе с Сатынбаем Абдрахмановым, прибывшее в Омск 2 августа 1788 года. Второе посольство в своих письмах русских властям было озабочено судьбой первого посольства и просило «если они живы, отправить их в родные кочевья»[107]. Здесь Сатынбай Абдрахманов получил известия, что от купца А. Нурмаметова поступило заявление об ограблении торгового каравана Муслюма Агаферова во время своей дипломатической миссии в стране киргизов. Подозрения пали на двух сыновей Атаке-бия — Байшугура и Солтаная, русские власти пытались связаться с Атаке-бием, однако возникшая напряженность на казахско-киргизской границе, затрудняло это. Тем не менее второе киргизское посольство было принято на том же уровне. В январе 1789 года Абдрахман Алкучаков отправил письмо Атаке-бию, в котором он сообщал, что «съездил благополучно» и просил его содействовать «возврату товаров» Муслюму Агаферову. В конечном итоге было выяснено, что караван был ограблен казахами Среднего жуза, в ходе расследования дела выяснилось, что инцидент был специально подстроен с целью перечеркнуть результаты дипломатической миссии киргизов в Санкт-Петербурге. В этом заинтересованы были главным образом, некоторые казахских феодалы и возможно часть русских купцов, новый торговый маршрут, предложенный Атаке-бием шел в противовес интересов русских купцов и некоторых казахских феодалов. Тем не менее, после расследования дела доверие русского правительства к киргизским дипломатам было восстановлено[65].
Последующий ход развития киргизско-российских отношений показал, что предложенный киргизами торговый маршрут через Киргизию в Кашгарию и далее в Индию являлся вполне перспективным торговым трактом. Командир гарнизона Петропавловской крепости Я. Баувер в своем представлении о «положении дел в Среднем жузе и о мерах улучшения торговли и развития оседлости» от 9 апреля 1795 года императрице Екатерине II предлагал[111]:
К восстановлении торговли сделать союз с Большою ордою, дикими киргисцами и другими прилежащими к ним народами, коих желание к тому приметно. После оседания Средней орды, откроется удобность к торговле с дикими киргисцами, ташкентцами, куканцами, кашкарцами даже до Индии, а о пути, туда ведущем, достоверные сведения собраны. Проход через оные не имеет тольких затруднений, как через Бухарию, поелику так к продовольствию людей и вьючных лошадей всего достаточно. Сим новым путем до Индии можно дойти во 120 дней.
Предлагался следущий торговый тракт: от Петропавловской крепости по кочевьям султана Букея к киргизам Атаке-бия, через киргизов в Кашгарию, а оттуда через кочевья других киргизов в Тибет, затем от мест кочевания других групп киргизов — до Индии, а всего — «шесть тысяч верст».
Политическое устройство[править]
Административное деление[править]
Основными административно-политическим единицами киргизского общества в период XV—XIX веков служили самостоятельные родоплеменные объеденения. Наиболее крупные из них: адыгине, басыз, бугу, бостон, тёлёс, кесек, чонбагыш, монолдор, кыпчак, сарыбагыш, найман, кушчу, саяк, мунгуш, солто, канглы, кытай, саруу, нойгут и черик. Каждое из этих племен в свою очередь состояло из более мелких подразделений[112].
Родоплеменные структуры входили в состав в двух территориально-политических образований — «Правое крыло» (кирг. Оң канат) и «Левое крыло» (кирг. Сол канат). Правое крыло занимало территории современной Северной Киргизии и включало в свой состав такие племена как бугу, азык, басыз, багыш, саяк, сарыбагыш, монолдор, солто, черик, бештамга, кытай, кушчу и саруу. В свою очередь в Левое крыло входили тейит, бостон, жедигер, мундуз, кипчак, тёлёс, канглы, багыш, адыгине, бору, жору, найман, кыдырша, конграт, нойгут, чонбагыш и карабагыш[113]. Российским государственным деятелем К. К. Паленым отмечалось, что «совокупность родовых групп — это маленькие государства»[114]. Похожую аналогию приводил и К. И. Петров называя киргизские родоплеменные группы административными единицами, которые функционировали с «самостоятельно существующим государственным организиом, напоминающим в некотором отношении карликовое греческое государство—полис»[115].
Система управления[править]
Консолидровавшись в XVI веке в феодальную независимую народность, киргизы еще на протяжении длительного периода сохраняли феодальную структуру. В 1734 году Сибирский губернатор И. И. Кириллов в проекте «об удержании в русском подданстве киргиз (т. е. казахов) и способах управления над ними» сообщал о «малой провинции киргизов», располагавшаяся в соседстве с Бадашханом и имевшего «собственного хана», эти сведения подтверждают признание соседских стран наличия у киргизов некого «государственного образования»[115], однако киргизы в XVIII веке еще не достигли полного политического единства. Дуальная этнополитическая организация нуждалась в создании действенной государственной структуры управления. Во главе двух крыльев стояли «Верховные бии» (кирг. Чоң бий). Они избирались советом из старших биев, которые были правителями родоплеменных объединений. Если Верховный бий не имел собственную военную силу, то он не фактически не имел власти над другими более мелкими биями. Таким образом должность Верховного бия носила лишь формальный характер и служила символом единства какого либо из крыльев[116][117]. В первой половине XIX века российским историком и поэтом П. А. Словцовым отмечалось, что «самоуправляющиеся» (т. е. независимые) киргизы создали нечто подобное «республики», иными словами исследователь видел у киргизов зачатки государственого образования[118].
По заключению Б. П. Гаревича родоплеменное объединение киргизов «по существу уже представляло собой одну из форм государственной власти», т. е. раннефеодального кочевого государства, процесс формирования которого не был завершен.[65]
О государственной системе управления киргизов сообщается и в китайских источниках. В источнике эпохи династии Цин «Цинь дин хуанъюй Си-юй тучжи» (Высочайшее утвержденное географического описания Западного края), изданном в 1782 году сообщалось[119]:
Все эти вожди (тоу) независимы друг от друга. Ежегодно они выбирают одного главу (чжан), который занимается общим управлением и которому все подчинено. Тот вождь (тоу), который стал чжаном называется Ма-мук-кули (Ма-му-гу-ху-ли). Он только временно во главе племени (бу)
Основываясь на этом А. Н. Бернштам сделал выбор, что «Ма-мук-кули» не титул, а имя киргизского правителя Маматкула, и считал его «выборным киргизским ханом» в середине XVIII века. В действительности титул «хан» у киргизов не был широко распространен в связи с тем, что большая часть киргизских племён не признало бы власть правителя, объявившего себя ханом[115].
В конце XVIII века И. Г. Андреев писал о правителе киргизов и о киргизах, что «никакого хана и султана не находится, а имеют одного князя или бия Атекая, который во всей орде в почтении[120]. Киргизский правитель или же «владелец», избранный главой союза племен, обычно не носил титул хана, за единичными исключениями. В связи с с раздробленностью, слабым политическим единством и неустойчивой политической ситуацией территория Киргизии часто подвергалась нападениям более сильных соседних государств.
Налогообложение[править]
Богатые феодалы — баи, обычно использовали различные способы эксплуатации бедняков, прикрываясь патриархально-родовой оболочкой «помощи» обедневшим скотоводам. Так, за предоставление во временное пользование небольшого количества скота нуждающимся беднякам (с правом последних использовать по своему усмотрению шерсть и молока скота) феодалы обязывали их выполнять в своем хозяйстве такую работу как: обслуживать земледельческое хозяйство, ухаживать за скотом и так далее. На условиях отработочной ренты феодалы помогали беднякам вьючным скотом во времена перекочевок. К тому же феодалы, пользуясь правом распоряжения земель своего имения, как бы сдавали в аренду чарбадарам пастбищные угодья. В свою очередь чарбадары должны были присматривать за скотом знати. Широкое распространение получила натуральная рента в виде поборов продуктами и скотом, что ложилось на простой люд, котому приходилось покрывать расходы биев на их нужды[112]
Общественный строй[править]
_commoner_and_his_wife.jpg)
На территории современной Киргизии в XVI—XVIII веках преобладающим типом хозяйства становится кочевой образ жизни. Главным богатством в кочевом обществе считался скот, который находился в частной собственности. Существовало несколько типов пастбищ; (1) те, которые принадлежали киргизским феодалами. (2) внешние пастбища, которые находились на общем пользовании. Право на владение определенной территории передавалось на базе обычного права и традиций, в более позднее время начались оформляться деловые договоры на бумаге. На территории южной Киргизии характерными типами хозяйства служили полуоседлый и оседлый образ жизни. Отдельные киргизские феодалы получали жалования от бухарских правителей в виде земель за свои военные заслуги[112][117].
Управленческая иерархия[править]
- Хан, Инал, Верховный бий, Кашка — верховный правитель этнополитического объединения
- Манапы — феодальное сословие и управители племён
- Бии, Беки — исполнительная власть
- Верховные манапы, Чонг-манапы — крупные феодалы
- Чынжырлуу-манапы — наследственные феодалы
- Орто-манапы — средние феодалы
- Чала-манапы — мелкие феодалы, зависящие от других
- Бай-кулаки — богачи
- Чолок-манапы — низший слой феодалов
- Батыры, Джигиты — военачальники, воины
- Букара-манапы — родня феодалов, не имели власти
- Букара — поданные, рабочие
Институт манапства[править]
В XVII веке на территории северной Киргизии появилось новое аристократическое сословие — манапы. По заметкам Ч. Ч. Валиханова, термин «манап» связан с киргизским правителем Манап-бием, который отличался крайним деспотизмом и жестокостью. Первые манапы появились среди крупного племени сарыбагыш, в последствии этот титул начал употребляться северо-киргизскими феодалами, заменив прежний титул «бий»[121]. В то же время южно-киргизские феодалы продолжали использовать титулы «датка», «бий» и «бек». Сословие манапов было противоположно сословию «кара-букары» (поданных, простолюдинов).
Власть манапов ограничивалась существованием у киргизов власти, основанной на военных заслугах личности, т.е. меритократии. Среди киргизов больше ценились военные достижения, нежели экономические и социальные качества претендента, выдвинутую личность именовали титулом «батыр». Активное развитие института манапства на территории северной Киргизии (преимущественно в районах обитания племен Правого крыла) привело к тому, что в существенной части северо-киргизских племен и родов манапы начали единолично управлять военно-административной, хозяйственно-экономической и судебной властью, став главнее биев, которые выполняли функции третейских судей[122].
Архитектура[править]
Строительство значительного количества крепостей на территории Киргизии связано с кокандским завоеванием киргизских племён, в результате чего на территории Киргизии возникла мощная оборонительная система укреплений, именуемые в кокандских источниках как «кала», а в русских — «курган». Особо бурное строительство крепостей шло в 20—30 годы XIX века, а последние кокандские крепости в Киргизии были сооружены в 60—70 годах того же века. Как правило, крепости возводились по границам Кокандского ханства и на основных стратегических и торговых путях, по заключению М. А. Венюкова кокандские крепости имели двоякое назначение: охрану границ ханства и поддержание кокандского влияния над киргизами[59].
Одной из наиболее мощных укреплений на территории Киргизии являлась крепость Пишпек, расположенная на перекрестке торговых путей, став в то время крупным торговым центром северной Киргизии. Позже, на базе образца кокандских крепостей, киргизские манапы стали возводить собственные крепости (кирг. коргон), которые становились их ставками. В Таласской долине была возведена крепость манапа Нуреку Аджибекову, в 1843 году в Иссык-Кульской котловине была возведена крепость манапа Боромбая — Кызыл-Ункур, вблизи Пишпека была возведена крепость манапа Байтика, в Кетмен-Тёбё стояла крепость Чон-Коргон манапа Рыскулбека, на Сан-Таше была построена крепость Ормон-хана[59].
Крепости на территории Киргизии возводились еще до кокандского периода, однако они носили единичный характер[59]. В Кетмен-Тёбё северо-киргизским правителем была Маматкул-бием построена крепость Улук-Коргон, которая служила ставкой киргизских правителей и передовой защитой от джунгарских нашествий[104]. В 1770-х годах вблизи современного Кировского водохранилища северо-киргизским правителем Садыр-ханом была построена крепость Садыр-Коргон, которая исполняла функции столицы.
Главными архитектурным сооружениями на территории Киргизии в XVI—XIX веках являлись мавзолеи, которые строились на могиле знатных манапов и биев. Большая часть сохранившихся мавзолеев относится ко второй половине XVIII века, отдельные сохранившиеся мавзолеи были сооружены еще в XVI веке — мазары Сулеймана и Бухарметдина в городе Ош. Самым распространенным типом мавзолеев являлись земляные, каменные прямоугольные курганные насыпи небольших размеров, генезис которых связан с культурой раннесредневековых кочевников. Наряду с этим, при традиционном погребальном обряде рядового киргиза возводилось надгробие, имевшее пирамидальную или ступенчатую форму на прямоугольной основе[59].
Другой тип надгробий представлен в виде круглых или квадратных куполообразных мавзолеев. Куполы строились из кольцевых кладок, дверной проем вписывался в небольшой портал, или слегка возвышавшуюся фасадную стенку. Такой тип мавзолеев назывался гумбезами (кирг. күмбөз). Позднее распространение получили надгробия в виде четырехугольной ограды с башнями по углам, такую структуру имел гумбез манапа Ниязбека, сооруженный в первой половине XIX века в Чонг-Кеминской долине. Внутренность мавзолеев могла всячески украшаться киргизами в виде традиционных орнаментов[59].
К отдельной группе надгробий относятся мавзолеи, которые возводились в честь мифических или реальных мусульманских деятелей данной местности.К это группе относится мазар Ходжа-Биала в современной Ошской области, сооруженный в конце XVII — начале XVIII века, Ишан Балхи в селе Уч-Курган Ошской области, мазар в урочище Арсланбоб, два мавзолея конца XVIII — начала XIX века Идриса Пайгамбара на Чаткале. Такой тип сооружений встречается преимущественно на территории южной Киргизии. Ч. Ч. Валиханов, побывавший в кочевьях племени бугу в 1856 году писал, что «если у киргизов есть свое художество, архитектура, то это... есть архитектура монументальная, архитектура могил»[59].
В городах южной Киргизии возводились мечети и медресе, в городе Ош и его окрестностях сразу после падения Кокандского ханства было зарегистрировано 147 мечетей и 6 медресе. Строительным материалом служили жжёный и сырцовый кирпич, гуваляк, пахса и дерево. В 1850-х годах южно-киргизским феодалом Алая — Алымбек-даткой в городе Ош было построено собственное медресе. В Узгене были построены медресе феодалов Араббая и Науруз-бай-уулу, в Кара-Су — Алимкула[59].
Военное дело[править]
В источниках прослеживаются определенные упоминания о военной организации, формировании войска и своеобразной тактики ведения боя у киргизов[123]:
Каждый раз, как неприятель вторгается в (их) границы и готовится сражаться, тотчас собирают соплеменников и назначают предводителей. Он-баши (десятский) – глава десяти человек, жуз-баши (сотник) – глава сотни человек, минбек (тысячник) – глава тысячи человек. Один тысячник командует десятью сотнями, один сотник руководит десятью десятками, один десятник командует десятью подчиненными
Согласно материалам из эпоса «Манас», боевой строй киргизского войска предполагал расположение основных подразделения в центре, а также на правом и левым флангах. Подобное деление связано с подразделением киргизских родоплеменных структур на два крыла. Военные отряды киргизской армии строились на базе родоплеменного деления (левое крыло, правое крыло, ичкилик). Войско распределялось по десяткам, сотням, тысячам и десяткам тысяч (туменам). В военной операции соблюдался строгий порядок, впереди войска шла разведка (кирг. чалгын. Важную роль играли проводники (кирг. жолбашчы), которые определения пути движения армии и места стоянок. Командующие подразделений подчинялись указаниям и приказам проводников, главной обязанностью которых являлось организация разведки в лагере неприятеля как мирное, так и в военное время[112].
Авангардом войска служила сторожевая охрана (кирг. кароол). За ними шло основное войско, военную колонну замыкал арьергард (кирг. оорук), в составе которого также находились больные, раненные и слуги. В оборонительном бою важная роль отводилась организации засады (кирг. буктурма). Киргизское войско носило характер ополчения и собиралось в случае внешней угрозы, а также организовывалось по традиционной кочевой системе «туменов»[112]. Максимальная численность киргизского войска в 100 тыс. человек приводится у Ходжамкули-бека Балхи:
В этом году [1721 г.], услышав о беспорядках в Туране, правитель калмаков направился против киргизов. Киргизы выставили около 100 тысяч всадников. Но киргизское войско потерпело сокрушительное поражение в этом сражении, и значительная часть киргизов была убита, их жены и дети стали пленниками неверных. В результате киргизы бежали в направлении Гисара-и Шадмана и Куляба, а Каратегин остался под властью калмаков
Однако эти сведения значительно завышены, в реальности киргизы могли выставить войско численностью в не больше 20-30 тысяч[65]. Приказания командующих передавались нижестоящим по чину через специальных посыльных (кирг. сопи). В китайском источнике «сиюй вэньцзянь лу» содержится следующая информация о военных чинах киргизов и об их функциях[124]:
Их метод расстановки войска примерно следующий: ведающий боевым порядком кара-дугуань выстраивает войско и слушает приказы полководца. Что касается заготовки провианта и фуража, то этим делом ведает шан-бек. Кара-каз и бача-шабу осуществляют надзор за беглыми и праздноживущими, распускающими злостные слухи и затевающими беспорядки. В ведении полководца – позиция войска и отдача приказа в важных случаях. Обязанность сопи слушать его распоряжения и передавать приказы. Сопи – это то же, что у уйгуров чин шивея (офицер). Такова основа их (киргизов) расстановки войска
Основными видами вооружения киргизских воинов являлись длинные деревянные пики с острым металлическим наконечником (кирг. найза), боевой топор типа секиры (кирг. айбалта), а также луки, сабли и огнестрельные ружья. По сведениям С. М. Абрамзона основу киргизского войска составляла лёгкая конница, а также отряды пехоты, облученные в защитные доспехи. Также Абрамзон отмечал изображения оружия на фресковой живописи на киргизских мазарах. Копья, помимо боевого применения, являлись у киргизов определенным воинским символом. Копье являлось символом каждого киргизского мужчины-воина, при его жизни копье было установлено рядом с юртой, по видимому, означая, что мужчина находится дома. После смерти воина его копье использовалось в поминальных церемониях и устанавливалось на могиле умершего, либо его изображали с копьем в руках на стене могильного сооружения — мазара[125]. После смерти воина проводился обряд «преломления найзы» (древка копья). В редких случаях копье помещалось в могилу умершего воина. Академик В. В. Радлов отмечал[126]:
Кара-киргизы в течение нескольких часов могут привести армию в полную боевую готовность. Кроме того около каждой юрты стоит копье, чего нет у казак-киргизов.
Военная подготовка у киргизов начиналась еще в детском возрасте, с 6-7 лет. С. М. Абрамзон считал, что в киргизском обществе «центральной фигурой» на протяжении продолжительного времени были военачальники-батыры, вокруг которых группировались их дружины, с которой они совершали набеги, воевали и защищали сородичей. В. В. Радловым был зафиксирован боевой клич киргизов — «ур!, ур!», который произносился во время атаки на неприятеля[127].
Территория[править]
Границы и пространство «Дикокаменной орды» (т. е. киргизской) согласно записям Ч. Ч. Валиханова (1856 год)[128]:
Племя киргизского в своем распространении занимает огромное пространство Средней Азии и далеко распространяется на юг. Поколения киргиз разбросаны своими кочевьями от Иссык-Куля до Гиссара и Бадашхана и от Сузака до Аксу и Уч-Турфана. Имея свои уединённые стойбища в неприступных долинах Болорского хребта и его отростков, в пределах земель, принадлежащих Китаю, Коканду, Гиссару, Каратегину и Бадашхану. Они не имеют никакого политического единства, и даже родовые отношения за отдалённостью потеряли силу.
Согласно китайской рукописи «Сиюй Чжи», написанной в 1770-х годах земли страны южных киргизов выглядели следующим образом:[93]
От Кашгара на северо-запад, по дороге на Коканд через 18 дней пути достигаешь города Ош. Дорога равная в 300 ли (172,8 км.). Есть небольшие глиняные стены... вокруг много полей... Местность Ош является кочевьем семи бурутских племён: хурумуш (кармыш — род в составе киргиз-кипчаков и тёлёс); цзоли (жору — род в составе адыгине); аэрда-мунаке (роды ардай и монок в составе адыгине); баиле (род бёрю в составе адыгине); боэркэи (род баргы в составе адыгине); хэрэ бакаиши (карабагыш); конурат. Главенствует бурутское племя адыгине. В местностях Цянхуер, Лайбулак, Даэр, Янаяэр, Гаэрмайлан и других пяти местах кочевья бурутского Хакима (феодала Аким-бия, назначенный в 1759 году цинским наместником города Ташмелек) племени кипчак. Уцюй, Бацзалатэ, Таэрсусы, Хэлаташ, Тахээрлам, Гуэргушун, Утаэр, Джанабаш, Бостонтерек, Хуньдусунь, Таэргэлан, Тэнакэ, Цимуц-зянь, Алакбаш и других горных долинах кочуют подчинённые бурутскому хакиму из кипчаков племена: хэра садакэ (род кара-садак в составе кесек); жаман-тейит (род в составе тейит); кызыл-аяк (киргиз-кипчакский род); тору-айгыр (киргиз-кипчакский род); найман; сарт-кипчак (киргиз-кипчакский род); кара-кипчак (киргиз-кипчакский род); кызыл-кипчак (киргиз-кипчакский род); нойгут, кара-тейит (род в составе тейит); сары-тейит (род в составе тейит); чал-тейит (род в составе тейит); кеке-найман (род в составе найманов); кэрэмучин; сары-найман (род в составе найманов); кызыл-найман (род в составе найманов).
Экономика[править]
Торговля[править]
Через территорию Киргизии проходил Великий шёлковый путь и другие древние торговые пути, соединяющие различные страны Европы и Азии. Выгодное расположение киргизских земель нередко служили одной из главных причин завоевательных походов армий сопредельных государств, стремившихся извлекать свои выгоды из торговли в этом регионе. Сами же киргизы, не взирая на своё тяжёлое положение, стремились сохранять свой контроль над торговыми трассами. Об этом свидетельствует записи русского посла майора Угрюмова в «Путевом журнале», составленного во время дипломатической миссии в Джунгарии (1731—1733 гг.). В нём отмечалось:[104]
Буруты... которые называются и киргиз... почти коммуникацию от бухарских городов из Яркени и Кашгара сюда пересекли.
Контроль за торговыми маршрутами приносил существенную выгоду киргизским правителям. Они заботились об удобстве передвижения караванов, осуществляли конвоирование, предоставляли пищу, обеспечивали тягловой силой (верблюдами, лошадьми и тому подобными), военным сопровождением, а для лучшей ориентировки на караванных тропах сооружали «каменные дорожные указатели» — Тискен-Таш (ряд камней), сохранившиеся остатки тянутся с юго-запада на северо-восток по Чен-Кеминскому ущелью к перевалу Алматы[104].
Нередко из за того, что каждый феодал стремился к тому, чтобы купцы проходили через его земля, между киргизскими феодалами возникали разногласия, которые подрывали политическую стабильность в регионе. Торговля осуществлялась киргизами как и на своих землях с приезжающими купцами, так и в соседних странах[104]. Традиционными местами киргизской торговли были рынки Восточного Туркестана, до завоевания этого региона Империей Цин, киргизы торговали своим скотом, продуктами скотоводства, добычей с охоты в крупных городах как Кашгар, Аксу, Учтурфан, Яркенд и др[129]. С установлением цинской власти киргизам пришлось платить пошлину за право торговли в размере 1/20 стоимости товара[64]. С рынков Синьцзяна киргизские купцы вывозили ремесленные изделия и бакалейные товары, китайские источники XVIII века отмечали[130]:
Буруты очень любят китайские изделия из фарфора, китайский чай, шелковые ткани, табак и вино и дорожат ими как сокровищами
Помимо этого киргизам запрещалось вывозить из Синьцзяна оружие и железные изделия, а уйгурским купцам, которые ранее беспрепятственно посещали киргизские кочевья, отныне требовалось специальное разрешение от местных властей, обязывающее их по возвращении давать информацию о «заграничных происшествиях». Торговля киргизов в Синьцзяне была менее значительной по сравнению с городами-оазисами Ферганской долины, а точнее города Кокандского ханства — Андижан, Коканд, Ура-Тюбе (Истаравшан), Наманган и так далее[104].
Уже в первой половине XVIII века Фергана стала одним из главных экономических центров Средней Азии. Сведения о торговле киргизов в городах Кокандского ханства сохранились в записях переводчика Ф. М. Назарова, записанные в 1813 году:[104]
Антыжан изобилен произрастаниями всякого рода фруктами, жители занимаются разведением шелковичных червей, сеянием бумаги и хлебопашеством, в нем есть и фабрики, в коих также выделываются разные азиатские шелковые и бумажные товары, торговлю жители имеют с дикими киргизцами; Наманган изобильнейший из всей Кокании всякого рода фруктами, шелковыми червями и бумагой, торговля производится с дикими киргизцами; Ура-Тепе город обширный, производит торговлю с дикими киргизцами и персианами, в нем есть фабрики, на коих выделывают шали пуховые.
С момента установления дипломатических отношений с Россией, киргизские торговые караваны начинают функционировать в городах Южной Сибири: Петропавловск, Семипалатинск, Усть-Каменогорск и др. По архивным данным киргизские купцы пытались попасть в города Южной Сибири через земли казахов ещё в 1760 году, по другим сведениям эти попытки происходили ещё раньше[131].
Товары русского производства пользовались особой популярностью в киргизских кочевьях. Крупные феодалы лично снаряжали свои торговые караваны в южносибирские города. Свои караваны в Россию отправляли и киргизские правители Атаке-бий (Атаке Тынайбиев) и Эсенгул-бий (Эсенгул Булатбиев). В силу отсутствия собственной чеканки монет киргизы использовали валюту соседних государств. На юге Киргизии были обнаружены медные монеты квадратной формы из Кокандского ханства конца XVIII века. В обороте были золотые и серебряные монеты Российской империи. А монеты из благородных металлов по типу ямбы из Империи Цин хранились киргизскими феодалами как сокровища[65].
Хозяйство[править]
Ведущей отраслью киргизского общества в XV—XIX веках являлось кочевое и полукочевое скотоводство, которое носило экстенсивный характер и полностью зависело от природный условий. В крупных масштабах разводились животные, приспособленные к горному ландшафту Киргизии — лошади, яки, курдючные овцы, козы, верблюды и крупный рогатый скот, преобладающее значение имело коневодство. Лошадь играла роль товарного эквивалента — брачный выкуп (кирг. калың), выплата и штраф (кирг. кун). Лошади считались признаком самостоятельности, нередко из за угона лошадей вспыхивали столкновения с соседними для киргизов народами.[59]
Овцеводство обеспечивало кочевое население мясной продукцией, молоком, шерстью и кожей. Из овечьей шерсти и кожи киргизы изготавливали большую часть предметов первой необходимости и домашнего обихода. Численность овец, которыми владели богатые киргизские феодалы (баи), доходила до 3000 голов. Немаловажную роль в хозяйстве киргизов играла и охота, которое имело промысловое значение. Для представителей аристократии она была развлечением, а для бедняков нередко являлось единственным средством для существования. У киргизов существовали ряд обрядов посвящения в охотники и заговоры при охоте на различные виды зверей.[59]
Одновременно с этим киргизские племена помимо скотоводства занимались и земледелием. По сведениям китайского источника, составленного в 1763—1770 годах, почти все киргизские племена сочетали скотоводство с земледелием[59]. Обработка земли шла в высокогорных долинах Ат-Баши, Нарын и Суусамыр. Эти сведения подтверждаются и данными русских источников, согласно сообщениям капитана И. Г. Андреева, киргизы имели «довольно изобильное хлебопашество», особенно в Прииссыккулье. Это отмечалось и в путевых записях лекаря Зибберштейна, относящихся к 1825 году[132]:
Во всю дорогу нашу, я нигде не видывал такого изобилия в хлебе, как здесь: пшеница, ярица, овес, горох и другие растения имеют тут самое цветущее состояние.
Посевные площади орошались киргизами даже в высокогорных районах Каратегина и Алая. Особенно было развито земледелие в предгорье Ферганы, тесные контакты с узбекскими и таджикскими земледельцами поспособствовали усовершенствованию орудий труда и ирригационных каналов, в отдельных районах южной Киргизии киргизскими мастерами сооружались крупные ирригационные системы. По имеющимся сведениям уже в XVIII в Киргизии функционировали водяные мельницы[59].
Особый спрос имело и домашнее производство, почти каждая семья сама занималась вышивкой одежды, пряжек, холстов, войлока и кошмы. Киргизская кошма пользовалась большим спросом на рынках Восточного Туркестана и Средней Азии. Кустарным горнорудным промыслом преимущественно занималось население Иссык-Кульской котловины. Местным населением производилась выплавка железной руды, добываемая на побережье озера[59].
В китайском сочинении «Сиюй Чжи» приводятся сведения о хозяйстве киргизов Левого крыла:[93]
Занимаются земледелием и скотоводством 800 семей Хаджи-бия бурутского племени адыгине и в городе Ош зимуют. В местностях Вама, Муюнь-гуй, Гуй Дахуна (урочище Кара-Докан), Чжунь бэйсы (вероятно, горы Джумгак-баш) занимаются земледелием и выпасают на летних пастбищах скот тысячи семей Эркинтая-кармыш (киргиз-кипчакский род, в конце XIX века ими было основано оседлое поселение Кармыш) бурутов и 400 семей Тыныбека (киргиз-кипчакский феодал) входящих в состав восьми племён. В Узгене кочуют 500 семей Хуцзы-бия бурутского племени жору. В селении Арпа обрабатывают землю и зимуют, а в Акташе пасут скот на летних пастбищах 300 семей Атайбайто и 200 семей Джума бурутского племени орто-мунки (род в составе адыгине). В Алинитубо, Ацзибокэ, Манакэ обрабатывают землю, и кочуют 300 семей Атанкула, 200 семей Бай Хуцзы, и 100 семей Байна бурутского племени бёрю. В селении Араван возделывают землю и зимуют, а в Кайэрма занимаются земледелием и пасут скот на летних пастбищах более 300 семей Курмантая, правителя племени баргы.
Религия[править]
.jpg)
В XVI—XVII веках среди киргизов, которые традиционно были язычниками, начал распространяться ислам. Основными центрами распространения ислама служили города-оазисы Восточного Туркестана и Ферганской долины, где в то время уже прочно обосновались суфийские общины. Деятельность ферганского шейха Лутфуллы, его ученника Мухаммеда (выходца из казахских племён), а также лидеры черногорских шейхов Исхак Ходжи привела к принятию ислама большинства киргизской аристократической верхушки, что способствовало распространению ислама и среди простого населения. Киргизская феодальная знать нередко использовала ислам в целях укрепления своей власти над родоплеменными объединениями а также над своими владениями в регионах Восточного Туркестана и Средней Азии. Однако среди киргизов ислам не был глубоко усвоен, в народе сохранились различные языческие верования. Так, в сочинении «Зийа ал-кулуб» (1603 г.) подробно описано языческое капище киргизов — «бут-хана». На дереве развешивались идолы, сделанные из камня и дерева, наиболее почитаемые идолы делались из серебра. Всего на дереве по сообщениям автора было развешено две тысячи идолов, автором сочинения сообщалось, что Ходжа Исхак, проповедуя ислам, уничтожил 18 подобных языческих капищ[59].
У киргизов сохранился культ божеств Тенгри, Умай, Йер-Су и Тайуу. Функции этих божеств в основном остались те же, которыми они были наделены еще в древнетюркскую эпоху. Существовала группа шаманов (мужчины — бакшы, женщины — бүбү), которая выступала как провидцы и прорицатели. Существовало идолопоклонство, киргизами изготавливались фигурки из различных металлов, которые назывались «кут» (оберег)[59]. До XIX века у киргизов существовал культ животных, название отдельных племён имело языческий характер. Наибольшим распространением обладал культ предков, которые по поверью покровительствовали своим потомкам и избавляли их от всяких бед. В честь умерших возводились различные постройки, на захоронениях богатых личностей сооружались мавзолеи — гумбезы. Культ природы по мере возвышения ислама постепенно вытеснялся мусульманскими муллами, уже в XVIII—XIX веках бывшие места древних культов начали использоваться как мусульманские святыни[59].
После установления кокандского господства при активной поддержке бай-манапов ислам ещё больше проникает в среду киргизов. В городах Ош и Узген функционировали десятки мечетей, активно строились медресе, обладавшие собственным вакфом, в то же время в северной Киргизии мечети и вакфы отсутствовали, что связано со слабой властью Коканда в регионе, однако во владениях каждого крупного северо-киргизского манапа имелся свой мулла[59].
Сведения о веровании киргизов сохранились и в записях английского путешественника Энтони Дженкинсона[133]:
Киргизский народ живет толпами, т.е. ордами, и имеет следующие религиозные обычаи: когда жрец совершает богослужение, то он берет кровь, молоко и смешивает их с землей и вливает в сосуд; затем влезает с ним на дереве и, когда соберётся народ, прыскает в него эту жидкость, и такое опрыскивание почитается ими за бога. Когда кто-нибудь из них умирает, то вместо того, чтобы хоронить его, они вешают его на дерево.
Согласно историческим сведениям, существенная роль тенгрианства и шаманизма в вероисповедании киргизов сохранялась вплоть до первой половины XVII века. В энциклопедическом сочинении «Бахр аль-асрар», написанном в 1634—1640 годах сообщается[11]:
Словом, [Хирхиз] это область, народ которой поклоняется [различным] идолам. Они не истинные мусульмане. Во время моления лицом обращены бывают на юг, а вместо [стихов] Корана употребляют благозвучные слова. Поклоняются Сатурну и Венере. Марса считают [предвестником] злосчастья.
В ряде других источников, составленных в Фергане и Восточном Туркестане в XVI—XVIII веках как «Зийа ал кулуб», «Рафик ат-талибин», «Актаб-и Тоглук-Тимур-хан, «Джалис ал-муштакин» и др., подтверждается, что исламизация киргизского населения закончилась как упоминалось ранее, к XVII веку. Это поспособствовали активные действия миссионеров — суфийских шейхов, при участии которых были составлены редакции шежере (кирг. санжыра).
Российский тюрколог В. В. Радлов писал о веровании киргизов[126]:
Как и киргиз-казаки, все кара-киргизы — магометане, но очевидно, они приняли магометанство значительно позже, чем те. Татары утверждают, будто кара-киргизы — совершенные язычники, не соблюдают постов и не знают ни молитв, ни догматов веры, даже имя пророка им неизвестно. Говорят, что больше на свете они любят спиртные напитки и вовсе не считают грехом напиться до бесчувствия. У них якобы еще сохраняются пережитки былого язычества. Мне рассказывали, что мужчины, так и женщины, поклоняются огню, причем льют жир. Такие церемонии они якобы совершают по четвергам перед девятью огнями. Говорят также, что мужчины иногда зажигают лампы в священных рощах, где, как гласит народная когда-то жили святые. Далее, у рода бугу мне сообщили, что в тех краях есть три места, которые у кара-киргизов до сих пор считаются священными: гора Кюнремен у истока Чу, гора Чулпаса у реки Койсу и гора Алабашы-Ата у Теса. Даже киргиз-казаки Большой орды осуждают все эти обычаи как идолопоклонство, хотя и сами они не слишком строгие магометане. Со своей стороны, я могу лишь сказать, что кара-киргизы считают себя правоверными магометанами и чуждаются калмыков на которых смотрят как на неверных. Отчасти это может объясниться тем, что они живут в тесном соседстве с неверными. И все таки — удивительна человеческая природа! — эти поверхностные познания могут наложить опечаток религиозной общности на целый народ и даже породить в нем фанатизм и ревностную веру.
Также по сведениям В. В. Радлова киргизы часто вели религиозные войны (джихад) против иноверцев (кафиров). Им отмечалось:
Несмотря на свои скудные познания в догматах веры, они относятся к инаковерующим с большим фанатизмом, чем киргиз-казаки, и в их сказаниях повествуется в войнах за веру.
Правители[править]
_leader_and_his_wife.jpg)
.jpg){kind=link}
Всекиргизские правители[править]
- Уч-Тэмур (1470—1484)[134]
- Султан Ахмад-хан I (1484—1504)
- Султан Халил-хан (1504—1508)
- Мухаммед-киргиз (1508—1517; 1522—1524)
- Эштек-бий (XVI вв.)
- Али-хан? (1562)
- Манап-бий (начало XVII в.—1638) & Кокым-бий (начало XVII в.—1626)
- Кудаян-хан (1670—1684)
Правители Правого крыла[править]
- Маматкул-бий (1684—1758)
- Черикчи-бий (1758—1760)
- Жайыл-бий (1760—1770)
- Садыр-хан (1770—1780)
- Атаке-бий (1780—1787)
- Эсенгул-бий (1787—1810)
- Тайлак-бий (1837—1838)
Правители Левого крыла[править]
- Карабута-бий (1684—1757)
- Кубат бий (1757—1761)
- Аджи-бий (1761—1764)