Развалины в Чугучаке

«Развалины в Чугучаке» — картина русского художника Василия Васильевича Верещагина (1842—1904), написанная в 1869—1870 годах. Размер полотна — 25,5 × 35,5 см. Работа написана маслом на холсте. Хранится в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге.

Описание

На полотне изображены развалины города. В центре картины зритель видит статую китайского льва. В правой части полотна и на заднем плане видна часть стены какого-то строения. И статуя, и стена сильно разрушены. При этом видно, что разрушения нанесены не временем, не естественным путём, поскольку на фоне чистого синего неба и далёких серо-голубых гор видны высокие мёртвые деревья с чёрными обуглившимися стволами. Сильнее всего пострадали деревья, растущие за стеной в правой части картины. Глядя на полотно, зритель понимает, что город был разрушен и сожжён, а его жители перенесли сильнейшие страдания.

Автор показал на холсте, как робко, но неумолимо возрождается природа, давая тем самым надежду на то, что на улицах пострадавшего от войны города когда-нибудь вновь зашумит жизнь. На разрушенных улицах и площадях растёт трава, расцветают цветы, поднимаются кустарники. Некоторые деревья, у которых сгорела крона, понемногу восстанавливаются. Стволы и ветви полностью погибших деревьев покрываются зелёными вьющимися стеблями.

История создания

В 1862 году в Западном Крае Китайской Империи началось крупное восстание дунган, направленное против китайской власти. Название «дунгане» в переводе с тюркского языка означает «возвратившийся народ». Китайцы называли дунган уйгурами, русские — таранчами. Восстание было поднято в китайских войсках, относящихся к корпусу «Зелёное знамя», в котором в основном служили дунгане. Поднявшееся восстание было таким большим и кровопролитным, что его стали считать «священной войной» мусульман против неверных. Жестокая религиозная война продолжалась до 1885 года. В числе городов, захваченных дунганами, был Чугучак, расположенный возле российско-китайской границы, вблизи территорий, на которых проживали дунгане.

Повстанцы не ограничивались уничтожением ненавистных китайских чиновников, но, подстрекаемые своими муллами, учиняли резню мирного китайского населения. Все это осложняло поездку по приграничным районам, но опасности не могли остановить любознательного художник, - писал в своей книге «С мольбертом по земному шару» советский и российский востоковед, журналист и историк Лев Дёмин.

Из-за боевых действий Чугучак был сильно разрушен. В результате город отошёл к Туркестанскому военному округу России. В 1869—1870 годах по протоколу, подписанному в 1864 году в Чугучаке? была образована граница между Россией и Китаем. В 1869 году Василий Верещагин был командирован в Туркестанский военный округ, и его поездка совпала по времени с установлением новой границы.

Мы приближались к городу Чугучаку… При беглом взгляде на него снаружи можно было подумать, что это был город как город: стены, башни; крыши домов — совершенно целы, блестят на солнце. …Въезжаю — всё пусто! На улицах валяется посуда и разные принадлежности домашнего обихода…, — описывал художник свою поездку.

Живописца поразил город-призрак и зыбкость его восприятия снаружи и внутри. Верещагин написал ряд полотен, на которых показал ужасные разрушения и неоправданную человеческую гибель, которые может принести война.

Отзывы и критика

В 1871 году Василий Васильевич уехал в Мюнхен. Проживая в доме своего друга Теодора Горшельда, художник писал картины, посвящённые его поездке в Среднюю Азию, которые вошли в Туркестанскую коллекцию.

В своих этюдах, вошедших в Туркестанскую коллекцию, живописец откровенно, жёстко и реалистично показал жестокую изнанку войны.

Выполнить цель, которой я задался, — дать обществу картину настоящей, неподдельной войны нельзя, глядя на сражение в бинокль из прекрасного далёка. А нужно самому всё прочувствовать и проделать, участвовать в атаках, штурмах, победах и поражениях, испытывать голод, болезни, раны. Нужно не бояться жертвовать своей кровью, своим мясом, иначе картины мои будут не то, — писал Василий Васильевич.

Произведения, вошедшие в Туркестанскую серию, были выставлены в Лондоне в Хрустальном дворце. В 1874 году работы Туркестанской серии экспонировались в Москве и Санкт-Петербурге.

Мнение современников о полотнах Василия Верещагина не было однозначным. В то время, когда одни зрители и критики утверждали, что работы художника отличаются новизной, яркостью и необычностью, им возражали их оппоненты, считавшие, что картины Верещагина являются чужеродным элементом в русском живописном искусстве. Русский художник, искусствовед и писатель Александр Бенуа в своей монографии «История русской живописи в XIX веке», говоря о картинах, вошедших в Туркестанскую серию, отмечает, что работы Василия Верещагина являются «шагом вперёд» в том, насколько ярко и точно в них изображены солнце, свет и воздух, они являются «скорее, каким-то научным, а не художественным шагом вперёд».

Заслуга Верещагина перед человечеством, как повествователя очень верного и остроумного, проницательного и сведущего о таком важном деле, как война, огромна, но заслуга этого храброго, до безумия неустрашимого репортёра, этого холодного, бездушного и бессердечного протоколиста … перед искусством, стремящимся как раз найти в загадочной значительности форм разгадку высших тайн, равняется нулю. Верещагин не был никогда художником, но вся его неутомимая, бескорыстная, беззаветно преданная науке и «видимой правде» личность не лишена известной грандиозности и принадлежит к самому значительному и достойному, что в этом роде дала Россия, — пишет Бенуа.

Но известный художественный критик Владимир Стасов, который являлся поклонником творчества Василия Васильевича, говоря о работах, вошедших в Туркестанскую серию, отмечает, что в этюдах Верещагина чувствуется искренняя, «ни с чем не сравнимая любовь к человечеству».

У него есть искренняя, ни с чем не сравнимая любовь к человечеству вообще и к народу в особенности, у него есть ничем не сокрушимое презрение ко всему принятому и наученному в отношениях житейских, у него есть непреклонная ненависть к официальной лжи и квасному восхвалению …., у него есть глубоко человечное сердце, не желающее различать «своих» от «чужих» там, где дело идёт о кровавых страданиях, искалеченных существованиях, бог знает за что измученных и исковерканных жизнях. У него есть прямой и светлый взгляд на то, что совершается перед его глазами, и на придачу ко всему громадный талант, — пишет Стасов.

Литература

• Бенуа Александр Николаевич (1870—1960). История русской живописи в XIX веке / Александр Бенуа; товарищество «Знание». — Санкт-Петербург : Типография Спб. акц. общ. печатного дела в России Е. Евдокимов, 1902. — 285 с.
• Верещагин Василий Васильевич: Верещагин В. В. На войне в Азии и Европе: Туркестанская кампания, китайская граница, русско-турецкая война / Изд.стереотип.
• Демин, Лев Михайлович. С мольбертом по земному шару: Мир глазами В. В. Верещагина / Лев Демин. — Москва : Мысль, 1991. — 373, [2] с.
• Стасов, Владимир Васильевич (1824—1906). Избранные сочинения : в 2 томах / В. В. Стасов; cтатьи и примеч. С. Н. Гольдштейн. — Москва ;, Ленинград : Искусство, 1937—1938.

Одним из источников, использованных при создании данной статьи, является статья из википроекта «Рувики» («ruwiki.ru») под названием «Развалины в Чугучаке», расположенная по адресу: — «https://ru.ruwiki.ru/wiki/Развалины_в_Чугучаке» Материал указанной статьи полностью или частично использован в Циклопедии по лицензии CC-BY-SA 4.0 и более поздних версий. Всем участникам Рувики предлагается прочитать материал «Почему Циклопедия?».