Еврейская политевма Гераклеополя
Еврейская политевма Гераклеополя — еврейская община в Гераклеополе[1].
В эллинистическое время (особенно в Египте) политевма — этническое объединение лиц, находящихся вне родины и пользующихся религиозной и административной автономией.
Общие сведения[править]
Политевма Гераклеополя была органом самоуправления евреев в столице этого округа Верхнего Египта во времена Птолемеев. 20 папирусов из повседневной юридической переписки архонтов Политеума периода с 144/43 по 133/32 гг. до н. э. дают новое представление о сосуществовании эллинизированных евреев в египетской Хоре.
В 2001 году Джеймс М. С. Коуи и Клаус Мареш представили издание архива папирусов, документирующего внутренние административные дела еврейской политеумы Гераклеополя (столицы административного округа Гераклеополя).
О существовании еврейской политевмы в Гераклеополе стало известно благодаря публикации анализа 20 текстов, полученных из мумие картона и принадлежавших папирусным коллекциям Гейдельберга, Кельна, Мюнхена и Вены. 16 текстов представляют собой частноправовые заявления об оскорблениях, нарушении контракта, просьбах об освобождении из-под стражи и т.п., а 4 текста — переписка государственных служащих.
Политевм Гераклеополя возглавляли архонты (ἄρχων), председателем которого был политарх (πολιτάρχης). Вероятно, они избирались ежегодно и занимались спорами, представленными в петициях. В них обычно прямо упоминается, что и истец, и ответчик — евреи. В трех исключительных случаях обвиняемые являются неевреями. Задача архонтов заключалась не в установлении закона, а в обеспечении соблюдения закона своей официальной властью (птолемеевская процедура государственной службы). Были у них и судебные приставы (λειτουργός), которые могли заботиться о представлении людей, возможно, также собственная тюрьма (φυλακή) и собственная нотариальная контора (ἀρχεῖον). В некоторых деревнях существовали «пресвитеры» (πρεςβύτεροι), арбитражные дела которых контролировались архонтами. Следовательно, в таких деревнях должно было быть относительно большое еврейское население.
Авторы петиций либо называют себя членами политевмы Гераклеополя, либо называют название своей деревни в Гау. Таким образом, вполне возможно, что политевма включала только город, но не район. С другой стороны, есть указания на то, что портовая территория в 1,5 км от города принадлежала юрисдикции архонтов — возможно, строительство там крепости при еврейской колонизации стало причиной создания Еврейского Политевма.
Все тексты написаны на греческом языке, и в цитируемых в них договорах (договорах купли-продажи, договорах займа, договорах кормления грудью, договорах аренды) используются юридические термины, распространенные в греческих договорах Птолемеевского Египта. По содержанию они также соответствуют обычаям греческой среды еврейского населения. Например, в кредитном договоре между евреями была оговорена выплата процентов (стандартная в то время: 25%) — несмотря на запрет Торы. Это, очевидно, не более оскорбительно для архонтов, чем уплата штрафа в виде гемиолиона (ἡμιόλιον), распространенного в эллинистические (и римские) времена, т. е. полуторакратной покупной цены, которую еврейская женщина требует в качестве штрафа от покупатель ее раба, который не платит. Тот факт, что эта женщина может требовать своих прав напрямую, без представителя мужского пола, не является особенностью еврейской особой юрисдикции; фактически греческие и египетские женщины также допускались к участию в системе государственной службы Птолемеев.
Практика заключения договоров под присягой по формуле ὅρκος πάτριος (под присягой по обычаю отцов) и описывать их неисполнение как нарушение закона отцов (πάτριος νόμος) является не греческим, а иудейским. Жалоба мужчины на то, что его невеста была отдана в жены другому мужчине без того, чтобы он дал свое согласие на расторжение помолвки в форме свидетельства о разводе, основана на конкретно еврейском законе. Для свидетельства о разводе (библейский иврит: סֵפֶר כְּרִיתֻת) здесь используется то же выражение, что и в Септуагинте: βιβλίον ἀποστασίου. Сейчас это впервые зафиксировано в папирологических свидетельствах. В то же время эта петиция — первый случай, когда еврейские идеи о брачном праве можно найти в документе птолемеевской юриспруденции.
Некоторые папирусы:
P.Polit.Iud. 3 касается невыполненного соглашения, которое, в дополнение к приданному, записанному в брачном контракте, должно было быть обеспечено клятвой согласно отцовскому обычаю ( horkos patrios ) и, после первоначального ходатайства архонтам, привело к вовлечению старейшин деревни Тебетной. Здесь Куглер реконструирует еврейскую правовую практику, которая допускала передачу родительского имущества дочерей помимо приданого, оговоренного в брачном контракте. Он связывает эту практику с Числа 27:1–12, 36:6–9 и Левит 25:23, а принесение клятвы связано с Числа 30:3.
P.Polit.Iud. 8 касается кредитного договора между евреями с неоплаченными долгами, в результате которого земля, обозначенная как залог, была конфискована и передана жене кредитора. После вмешательства евреев из деревни Тейс, по-видимому, был согласован новый план погашения, но он также не был выполнен. Предполагая, что жена кредитора была не еврейкой, а гречанкой, Куглер хочет объяснить очевидный процесс переговоров в Тейсе еврейским принципом, согласно которому земля, принадлежащая евреям, не должна быть у них отобрана или должна оставаться за ними (Лев. 25:23; ср. Лев. 25:10–13; Числ. 27; 36:6–9).
В P.Polit.Iud. 9 еврейская женщина из города или деревни Афродитополис жалуется на еврея из деревни Пимпасбитис за несоблюдение соглашений, записанных в ἐπιστολὴ ὅρκου πατρίου. Это включало оплату за рабыню и ее ребенка, включая причитающиеся штрафные сборы за неуплату и предоставление повивальной бабки. Куглер уточняет, что нарушение ἐπιστολὴ ὅρκου πατρίου, которое он рассматривает как пересмотр первоначального договора купли-продажи и ухода, будет подразумевать нарушение patrios nomos (строка 29), еврейского закона. Сам акт клятвы приводит нас к Числам 30:3, а поскольку необходимо предоставить кормилицу, следует также принять во внимание Левит 19:13 и Второзаконие 24:14–15, поскольку они касаются надежной и своевременной выплаты платы за труд.
Pap.Graec.Mon. 287 также обсуждает арендные отношения, но в этом случае с точки зрения арендатора, который сообщает, что арендованная земля была недостаточно затоплена Нилом в течение года до окончания трехлетнего срока действия договора. Следовательно, арендатор намеревался продолжать обрабатывать землю еще год, но столкнулся с тем фактом, что арендодатель повторно сдал землю в аренду кому-то другому после согласованного срока действия договора. Куглер подозревает, что беспокойство истца (как и в случае P.Polit.Iud. 12) может быть связано с Лев 25:13–17[2].
