Человек года 2007 (TIME)

В специальном выпуске американского журнала TIME «Человек года 2007» («Person of the Year 2007») номинация присуждена Президенту России Владимиру Владимировичу Путину.

Фотография на обложке сопровождается заголовком: «Владимир Путин. Царь Новой России». Это второе появление В. В. Путина на обложке TIME.

Критерий выбора

В редакторской колонке выпуска под заголовком «Ставя порядок выше свободы» Ричард Штенгель объяснил принцип, что выбор выпал именно на В. В. Путина, потому что «он продемонстрировал выдающиеся лидерские качества, дав стабильность нации, которую та почти не знала, и вернул России статус мировой державы». «Суровый и полный решимости», Путин предстал «необходимой опорой в XXI веке». Сделав ставку на стабильность, Путин поступился «в значительной мере принципами и идеями, которые так ценят свободные нации», но он не просто «вернул России положенное место на карте мира», но и «намерен эту карту перерисовать по-своему». Штенгель подчеркивает также: «Путин не идеалист. И не демократ в том смысле, который вкладывают в это слово на Западе» — при этом фигурально, в контексте, ставя между Сталиным и Петром I: «Превзойдёт ли он человека, которому его дед готовил блинчики и который сам дважды становился „Персоной года“ по версии журнала TIME — или он станет исторической фигурой вроде Петра I, которым он восхищается; запомнят ли его как реформатора или же как тирана, который вернет Россию во времена репрессий — всё это станет понятно только через десяток лет.»

Статьи в номере

В выпуске опубликована статья Михаила Горбачёва «Россия нуждается в Путине». Статья — на фоне американских материалов — смотрится «пророссийской», но на самом деле выбивается из общего ряда лаконичностью, конкретными тезисами и неоднобоким подходом к аргументации. Горбачев с самого начала констатирует: «Путин сделал для России очень многое». Не ударяясь, как это делают колумнисты TIME, в историю 90-х годов и описания условий, в котором Россия «досталась» Путину, Горбачёв соглашается — да, Путин предпринял «ряд шагов авторитарного характера», но ему пришлось так поступить, хотя некоторых шагов можно было и избежать — например, изменений в законах о выборах или навязывания контроля электронных СМИ. Однако, по мнению Горбачёва, Путин не преступил черту, которая привела бы Россию к авторитарному режиму, напротив, в своём стремлении сохранять влияние даже после президентского срока Горбачёв видит только плюсы: «России потребуется его опыт, чтобы сгладить переход к по-настоящему устойчивой демократии». Отмечая положительно рост экономики, Горбачев не лукавит и наряду с этим перечисляет также актуальные проблемы этой сферы (инфляция, бедность, разрыв в доходах граждан, бюрократия). В тексте статьи нет ни призыва занять ту или иную сторону, ни риторического вопроса с очевидным для автора ответом.

Ещё одна статья в номере принадлежит авторству Ади Игнатиуса, колумниста либеральных взлядов, работавшего долгое время в московском бюро The Wall Street Journal. Статья «Царь родился» — одна из немногих на то время в TIME, акцентирующая не на истории СССР, России и прихода Путина к власти, а на личности Путина и том впечатлении, которое он производит как человек. Игнатиус углубляется в описание внешнего вида Путина, его манер поведения, его рабочей и домашней обстановки, так что президент предстаёт перед читателем достаточно «неформально». Прежде всего, взгляд Путина — «такого нет ни у кого другого» — его немигающие «голубые глаза, холодные, не выражающие каких-либо эмоций» говорят: «я здесь главный»; его манера держаться не напряжённая, но скованная: его движения отрывисты, но чётки, ни одно из них не сделано просто так. Он подтянут, хоть и не высок ростом, и «излучает силу и неколебимую уверенность» — и, по выражению автора, Путин — «безошибочно русский». Он говорит мало, «неохотно раскрывая детали личного характера»; он «терпеть не может пустую болтовню» и он держит под контролем каждое слово, которое произносит. Дисциплинированность и лаконичность — такими словами можно объединить все те детали, на которые обращает внимание автор. Создав «человеческий» портрет Путина (оказывается, он не «политическая машина», в нём, бывает, проскальзывает мягкость и откровенность), Игнатиус переходит к политике: «Для Путина самым главным является стабильность — стабильность прежде свободы, стабильность прежде выбора». Путин, по словам Игнатиуса, не пытается обаять Запад, он делает то, что считает правильным для своей страны. Игнатиус рисует героя своей статьи мощными мазками, и, хотя замечаются и тёмные стороны правления Путина — «серьёзно урезанные свободы», коррупция, — перед очерченным буквально по-мифически образом все эти «мелочи» как будто блекнут, и образ бездушного прагматика, полу-Петра I, полу-Сталина почти затмило обаяние «нового» Путина, которое настолько объёмно, но ненавязчиво охарактеризовано автором, что читатель верит: «Путин — не Сталин», он просто делает всё ради построения сильного государства.