Реформы Ганнибала Барки
Реформы Ганнибала Барки — внутренняя политика Карфагена во время правления Ганнибала Барки.
Общие сведения[править]
После окончания Второй Пунической войны, карфагенский главнокомандующий Ганнибал Барка сумел, несмотря на поражение в войне, сохранить влияние в Карфагене. В 199 г. до н. э. он явно был членом правительства Карфагена, в этом качестве обсуждая вопрос контрибуции.
В 197 или 196 г. до н. э. Ганнибал Барка занял высшую должность в Карфагене — стал суффетом[1][2].
Ганнибал опирался на поддержку «народа» — ту часть населения Карфагена, которая была заинтересована в экспансии, а именно на купцов и промышленников.
Тит Ливий сообщает, что Ганнибал находился в неком карфагенском органе власти (видимо, в Сенате Карфагена), который решал вопросы финансов, в том числе и вопросы выплаты контрибуции Римской республики. Здесь он продолжил спор со своими противниками — в первую очередь с Газдрубалом Козликом[3].
В последующий за тем период мира полководец Ганнибал показал себя и государственным человеком, разбиравшимся в экономике. Занимая должности суффета, то есть главы республики, Ганнибал привёл в порядок финансы, обеспечил срочные уплаты тяжёлой контрибуции, наложенной победителем.
Карфагеном правило сословие судей — Миат, члены которого («судьи») занимали свои должности пожизненно. Когда Ганнибал был избран суффетом, то приказал позвать к себе квестора, но тот пренебрег приказом, держа сторону противников Ганнибала, а кроме того, после квестуры он должен был перейти во всесильное сословие «судей» Миата и потому считал, что может игнорировать Ганнибала[4].
Сочтя это возмутительным, Ганнибал послал вестового, чтобы квестора схватить, а когда того привели на сходку, произнёс обвинение не столько ему, сколько всем «судьям», перед высокомерием и властью которых бессильны законы и должностные лица. Заметив, что его речь слушают благосклонно и что надменность судей представляется опасной также и для свободы простых людей, он тотчас предложил и провёл закон о том, чтобы «судьи» выбирались на один год и никто не мог оставаться «судьёй» два срока подряд. Насколько Ганнибал снискал этим расположение простого народа, настолько же уязвил он большую часть знати[5].
Ганнибал выступил против олигархии потому, что считал её (вместо себя) истинной виновницей поражения от римлян. Эта прослойка карфагенской олигархии называется историками проримской «партией мира».
Следствием закона, предложенного Ганнибалом и принятого Народным собранием, должно было стать полное обновление Совета 104-х.Новые члены этого совета обычно кооптировались, причем делали это специальные коллегии — пентархии. Неизвестно, сумел ли Ганнибал посадить в пентархиях своих сторонников же он изменил процедуру, так что в нём оказались сторонники Баркидов[6].
И ещё в другом деле Ганнибал, стараясь на общее благо, вызвал к себе вражду. Некоторая часть государственных сборов «растрачивалась по нерадению», а ещё часть «присваивали и делили между собой некоторые знатные и облеченные властью люди». Не хватало денег даже на ежегодную дань римлянам, и стало ясно, что частным лицам угрожает новый тяжёлый налог[7].
Ганнибал изучил, какие существуют пошлины в гаванях и на суше, почему они взимаются, какая их часть уходит на покрытие обычных государственных нужд и сколько расхищается казнокрадами. Затем он объявил на сходке, что по взыскании недостающих сумм государство окажется достаточно состоятельным, чтобы платить дань римлянам, не прибегая к налогу на частных лиц, и сдержал обещание[8].
Если учитывать, что в 191 г. до н. э. Карфаген предложил уплатить сразу все оставшиеся взносы[9], можно заключить, что реформы Ганнибала оказались успешными. По-видимому с этими реформами связано процветание экономики Карфагена до Третьей Пунической войны.
Однако, те чиновники, которые занимались казнокрадством, принялись натравливать на Ганнибала римлян, обвиняя Ганнибала в том, что он замышляет новую войну с Римом[10].
Уже в 195 г. до н. э. Ганнибалу пришлось бежать из Карфагена из-за попыток выдать его римлянам.
Юридическо-политическая реформа[править]
Тит Ливий так описывал политические изменения при Ганнибале:
- В те времена в Карфагене господствовало сословие судей; они были тем сильнее, что их должность была пожизненной — в ней те же самые люди оставались бессменно. Имущество, доброе имя, сама жизнь каждого — все было в их власти. Если кто задевал кого-нибудь одного из их сословия, против него ополчались все; при враждебности судей на такого сразу находился и обвинитель. И вот в обстановке необузданного владычества этих людей, пользовавшихся своими чрезмерными возможностями отнюдь не как подобает гражданам, Ганнибал был избран претором. Он велел позвать к нему квестора, но тот пренебрег приказом, держа сторону противников Ганнибала, а кроме того, после квестуры он должен был перейти во всесильное сословие судей и потому надмевался в силу будущего могущества. Сочтя это возмутительным, Ганнибал послал вестового, чтобы квестора схватить, а когда того привели на сходку, произнес обвинение не столько ему, сколько всем судьям, пред высокомерием и властью коих бессильны законы и должностные лица. Заметив, что его речь слушают благосклонно и что надменность судей представляется опасной также и для свободы простых людей, он тотчас предложил и провел закон о том, чтобы судьи выбирались на один год и никто не мог оставаться судьей два срока подряд. Насколько Ганнибал снискал этим расположение простого народа, настолько же уязвил он большую часть знати.
Финансово-фискальная реформа[править]
Тит Ливий так сообщает об экономической политике Ганнибала:
- И еще в другом деле он, стараясь на общее благо, вызвал к себе вражду. Некоторая часть государственных сборов растрачивалась по нерадению, а еще часть присваивали и делили между собой некоторые знатные и облеченные властью люди. Не хватало денег даже на ежегодную дань римлянам, и стало ясно, что частным лицам угрожает новый тяжкий налог.
- Ганнибал сначала разузнал, какие существуют пошлины в гаванях и на суше, чего ради они взимаются, какая их часть уходит на покрытие обычных государственных нужд и сколько расхищается казнокрадами. Затем он объявил на сходке, что по взыскании недостающих сумм государство окажется достаточно состоятельным, чтобы платить дань римлянам, не прибегая к налогу на частных лиц, и сдержал обещание.
- Вот тогда-то люди, столько лет кормившиеся казнокрадством, взъярились, как будто у них отняли свое, а не наворованное, и принялись натравливать на Ганнибала римлян, которые и сами искали повода дать волю своей ненависти.
Корнелий Непот подтверждает это:
- Введя новые налоги, он добился того, что денег хватало не только на выплаты римлянам по договору, но оставался излишек, вносимый в казну.